Священники которые не поминают патриарха. Фальшивое благочестие “непоминающих”

Знакомый мне священник перестал поминать Патриарха. Неизвестно, как далеко зашёл он в противлении, однако, боюсь, обычный «ревнительский» путь к расколу повторится. Почти в каждом подобном случае это выглядит сходно. Сначала человек не видит оснований своих поступков и мыслей. Он допускает своеволие и осуждение, будучи занят подробным критическим разбором слов и поступков вышестоящих лиц. Интересная мысль посещает его: сделать конфликт идейным. Право же, лучше представить это борьбой принципов, стоянием за правду, против экуменизма и унии, а вовсе не банальным брюзжанием в адрес начальства. Его, отца N, украсит роль защитника самого важного и дорогого, тогда как иерархи ‒ объекты его критики ‒ окажутся не просто людьми с несовершенствами, допускающими ошибки, но лицемерами и изменниками, посягнувшими на святое. По сему поводу примеряется тога ревнителя чистоты Православия, а пафосная театральность входит в привычку.

Печальная реальность разрыва канонической и литургической связи с иерархией терзает Поместные Церкви

Литургическое поминовение Патриарха и епархиального епископа – залог канонической общности, как бы маячок, подтверждающий своевременный выход на связь, распознавание «своего» от «чужого». Однако упоминание за богослужением «Великого отца и господина нашего Святейшего Кирилла, Патриарха Московского и Всея Руси и господина, преосвященного епископа С-ского…» болезненно отзывается в самолюбии, заставляя переживать униженность перед теми, чьи самые низкие, злодейские скрытые мотивы он раз за разом поставлял перед мысленным взором.

Увы, печальная реальность разрыва канонической и литургической связи с иерархией терзает Поместные Церкви. Не только Русскую, но и Элладскую, Сербскую, Румынскую, Болгарскую. Ежегодно значительное число клириков в разных местах «хлопают дверью», извещая о своем намерении отложиться. Видимая простота действия подталкивает новые души к совершению этого духовного самозаклания.

«Непоминающий»: этапы разрыва

В его устах обличение, в руках его знамя истины, он «истинный христианин», учитель веры

Отложиться от «зараженного ересью архиерея» – только начало. О, если бы «непоминающим» двигали соображения осторожности, благоговения, осознания хрупкости веры и опасения нечаянно пасть! Тогда бы он постарался выйти из отношений, смущающих совесть, прилепившись к архиерею, чье правоверие к него не вызывает сомнений. Зилота интересует другое. Не существует внутренних целей воздержания и самодисциплины. В его устах обличение, в руках его знамя истины, он «истинный христианин», учитель веры, подобен Максиму Исповеднику и Фотию, и долг его – одолеть изменников и врагов веры. Каждый шаг обставляется и провозглашается им наиболее громким образом.

Первый тупик: как быть с поминающими Патриарха? Множество друзей и братьев по вере оказываются на другом берегу стремнины. «Необходимо как-нибудь срочно заставить остальных думать, как я, присоединиться ко мне, а всего лучше ‒ поступить в послушание мне, иначе дело моё будет казаться слишком малозначительным, чтобы не сказать ‒ идиотской глупостью», ‒ рассуждает он. В попытках продавить идею отступничества иерархии ревнитель домышляет, расцвечивает в тона судьбоносного выбора цитаты из выступлений иерархов, отдельные эпизоды церковной дипломатии. Тут-то и происходят подлинное каноническое отступление и раскол, который, по словам Златоуста, не лучше ереси, и степень вины за который столь велика, что не смывается даже мученической кровью. Каноны разрешают блюсти совесть и не иметь общения с ложноучащими. Но прежде соборного определения не дозволяется выносить собственный суд и тем более обвинять в еретичестве кого-либо во всеуслышание.

Совестные дилеммы и полутона мало интересуют «истинного христианина». Он сыплет готовыми обвинительными вердиктами вроде: «лжепатриарх», «лжеепископы», «разбойничья иерархия», «христопродавцы», «иуды» и прочие. По одному собственному решению ему не составляет труда низвергнуть иерархию, перестать признавать духовные звания, считать своих оппонентов лишенными сана и благодати совершения таинств, называть по фамилиям… Постыдная самодеятельность!

Примитивная апология раскольников

Свое положение раскольник расценивает как определенное и прочное. Достаточно один раз сказать волшебную формулу: «Прещения в мой адрес еретичествующих епископов вменяю ни во что», ‒ и: «чик-чирик, я в домике», ‒ наступает состояние полной безмятежности. «Непоминающий» становится неуязвим и самодостаточен, не нуждается ни в засвидетельствовании своего канонического статуса, ни в субординации. Воистину памятник человеческой самоуверенности и утраты здравого смысла!

Раньше или позже «непоминающий» встанет перед фактом своего разрыва не с одной иерархией Церкви, но и с ее полнотой, продолжающей сохранять верность каноническому порядку. Выбор небогат: признать отступниками всех принадлежащих к мировым Поместным Церквям либо согласиться, что цели спасения души достигаются без диссидентских истерик с заламыванием рук и метанием громов и молний.

Раскольники с жаром предаются тому, что умеют и знают лучше всего, – продолжать раскалываться!

На данном моменте «истинное христианство» впадает в умоисступление. Анафемы и ругательства оказываются едва ли не единственным его вдохновением. Меж полюсов своего девиза ‒ «Ортодоксия или смерть» ‒ оно избирает второй, то есть смерть: неуклонное духовное разложение под отравляющим действием яда злословия.

Ряды зилотов разделяются. Некоторая часть всерьез считает себя последними и единственными на всем земном шаре хранителями истинного Православия; «умеренные» вступают в спор с этим самодовольным вздором. «Непримиримые» не сдаются, они упрямо стоят на своем. Их опасения несложно понять: а что, если в качестве не «единственно и исключительно истинной» их юрисдикция окажется никому не нужна?

На почве обсуждения отношения к мировым Поместным Церквям происходят многочисленные разделения. Раскольники с жаром предаются тому, что умеют и знают лучше всего, – продолжать раскалываться! Недавние соратники по борьбе, они хронически не переносят друг друга, огревают прещениями, извергают из сана, отлучают и признают благодать не действующей… Право, комично, если б не так грустно.

Болезненный, искривленный мир раскола

Ригоризм – сущностная основа движения «непоминающих». Ригорист не желает видеть сути дела, за которое взялся, а выбирает внешнюю видимость и служит ей. На увещания совести такой человек отвечает не делами совести, а удвоенным, утроенным упорством. Неважно, зло ли выходит из поступка или добро. С дотошностью он следует выбранной программе и игнорирует любые обстоятельства или отрицательные последствия своих действий.

То, что психология «непоминающих» представляет духовное повреждение и срыв, доказывает одновременно несколько признаков. Дробление – характернейший из них. Так же, как раскольники-старообрядцы некогда разделились на десятки толков и согласий, не имеющих общения друг с другом, современный мир «истинно православных церквей» составлен десятками юрисдикций, являющимися, как правило, не более чем сектами или самосвятами. В Греции насчитывается около 20 враждующих друг с другом раскольничьих групп; в России их около десяти.

В то же время внутреннее брожение охватывает большинство раскольничьих групп. Любой из «непоминающих» являет отдельную единицу, печётся о своей собственной неприкосновенности. Вот вам тайный, не афишируемый источник вдохновения: в вопросах вероучения быть самому себе головой, толковать каноны по собственному усмотрению. Лидеры раскольников признают: «Я боюсь положить запрет в служении на своего клирика даже на десять дней, поскольку он уйдет к другим». Некоторые и впрямь успели покочевать уже между нескольких юрисдикций. Чуть что-то не нравится – возникает желание нового, более «истинно православного» сообщества. Нередки самочинные хиротонии с нарушениями. Больно видеть, как, начав однажды с пристрастного исследования чужих прегрешений, «непоминающие» приходят к ужасающему расстройству канонической дисциплины.

Трудно понять, чего больше во всём этом: консерватизма и заботы о строгом следовании Преданию или же современного диссидентства и свободы слова? Зилотство оказывается знаком уныния и неспособности наладить собранную, аскетическую молитвенную жизнь. «Расцерковление» ‒ не в одном обмирщении; им сопровождается любая остановка в духовном развитии. Переход на позиции политизированного «протестного движения», пропагандистская война с иерархией вполне отвечают образу внутреннего застоя и охлаждения в вере.

Совет недоумевающим от Златоуста

«Церкви грозят две опасности, ‒ пишет известный греческий автор, архимандрит Епифаний (Феодоропулос), ‒ с одной стороны, приводимый в движение диаволом экуменизм, а с другой – душепагубный фанатизм, который в конце концов ведет к ужасным богохульствам и ересям и затемняет истину. Да убоимся этих зол, и да минуют они нас. Не будем уклоняться ни направо, ни налево, но шествовать – царским путем».

Немногочисленные примеры, в которых архиереи и клир прекращали поминовение священноначалия, всегда были вызваны чрезвычайной крайностью обстоятельств. Например, в обстановке жестоких советских гонений 1920–1930-х и неопределённости с наследованием поста Патриаршего Местоблюстителя некоторая часть Русской Церкви под началом митрополита Кирилла (Смирнова) отказалась подчиняться митрополиту Сергию (Страгородскому). Монастыри Афона после самовольного «снятия» Патриархом Афинагором анафем с католиков в 1965 г. прекращали на некоторый срок возношение его имени за литургией. Тем не менее Афон сегодня продолжает признавать каноническую юрисдикцию над собой Патриарха Варфоломея (Архонтониса), ведущего подчас рискованную экуменическую политику. Риторике ультиматумов большинство святогорского братства предпочитает тон братского вразумления своего Первоиерарха.

Не секрет, что для Русской Православной Церкви экуменизм, соглашательство также представляют проблему. Приходят на память размытые формулировки по церковно-дипломатическим и церковно-политическим вопросам, высказывания либерально настроенных священников и отдельных официальных лиц. Естественно не соглашаться с подобными заявлениями и оппонировать им. Однако не меньшее беспокойство вызывают назойливая раскольничья агитация и демарши «непоминающих». Необычайно легкомысленно и опасно отважиться на разрыв с Церковью в условиях, когда допускающие модернистские, расходящиеся с духом Предания сентенции находятся в меньшинстве, а соборный голос Поместной Церкви выражает здравое учение.

Пример разрешения дилеммы сложного морального выбора в церковной истории дает святитель Иоанн Златоуст. «Церквей ваших не оставляйте, общение (со священноначалием) имейте, дабы не произвести раскол в Церкви, а подписей своих (под сомнительными, противоречащими учению и канонам документами – А. Р.) не ставьте», ‒ говорил он своим ученикам накануне беззаконного изгнания из Константинополя. Вот общее правило для православных христиан, как ревновать о вере, не удаляясь в раскол. Благой выбор для христианина заключается в том, чтобы ограждать себя одновременно и от лжеучения, и от соблазнов личного произвола.

Обвинив предстоятеля РПЦ в том, что он «заодно» с Папой Римским, батюшки совершают таинства у себя на дому и не платят церковных налогов

Шесть татарстанских священников распространили видеообращение против патриарха Кирилла, где назвали его «ересиархом» за встречу с главой католиков полуторагодичной давности. Сейчас один в бегах, другие запрещены в служении. О том, как чистопольский епископ Пармен назвал «раскольников» невежами, нарушившими церковную присягу, почему борьба «за правду» сочетается с материальной выгодой и можно ли считать «непоминающих» патриарха в молитвах еретиками, — в материале «БИЗНЕС Online».

Шесть православных священников из Татарстана отказались поминать в молитвах и на богослужении имя святейшего патриарха Московского и всея Руси Кирилла из-за его встречи с главой католиков Фото: Сергей Пятаков, РИА «Новости»

«КОГДА Я УЗНАЛ, ЧТО ПАТРИАРХ КИРИЛЛ НАС ПРЕДАЛ, Я ПОШЕЛ В НЕПОВИНОВЕНИЕ ПАТРИАРХУ»

Шесть православных священников из Татарстана отказались поминать в молитвах и на богослужении имя святейшего патриарха Московского и всея Руси Кирилла . Этим они подняли легко прогнозируемую волну в СМИ и умножили число так называемых непоминающих. Движение с таким необычным названием существует внутри русской православной церкви не первый год, но по-настоящему ряды его сторонников начали расти после того, как в феврале 2016 года предстоятель РПЦ встретился в аэропорту Гаваны с Папой Римским Франциском . В первые же дни после этого действительно уникального и эпохального события на патриарха Кирилла пролился дождь обвинений в экуменизме и измене делу «истинного православия». Однако за минувшие с тех пор полтора года ажиотаж вроде бы утих, и критики спрятали свои жала. И вдруг гром среди ясного неба разразился вновь — на этот раз в Татарстане, где шестерка священнослужителей надумала обвинить главу собственной церкви во все том же «смертном», с их точки зрения, грехе экуменизма.

«У них единение, но единение, конечно, не в Боге, — рассуждает об экуменистах в своем растиражированном в интернете видеообращении лидер татарстанских «непоминающих» иеромонах Христофор (Плетнев ). — Наверху стоит московский «Папа», по местам — местные «Папы». И как сказал на епархиальном собрании митрополит Феофан: «Отцы! Самое главное для вас — это дисциплина!» Так и хочется, перефразируя блаженного Августина, добавить: «Соблюдай дисциплину и делай что хочешь».

Впрочем, большинство ядовитых стрел иеромонах Христофор и его единомышленники адресуют именно патриарху Кириллу, именуя его «ересиархом», «лже-предстоятелем» и т. п. Слушая эти сдержанно гневные речи, произносимые на фоне киотов людьми в рясах и с наперсным крестом, поневоле задаешься вопросом: а почему эти обличители так поздно включились в сетевую травлю святейшего? Почему сидели в подполье полтора года и вылезли на суд сетевой публики только сейчас, когда давно отшумели репортажи с Кубы и развеялся последний прах, оставленный «сандалиями» православного патриарха и римского понтифика в оживленном гаванском аэропорту? Или до отдаленных татарстанских сел, где служили до недавнего времени местные «непоминающие», весть об исторической встрече дошла только сейчас?

В последнее, конечно, верится с трудом — особенно в инновационном Татарстане. Да и с мировой паутиной батюшки на ты, как показывает размещенное ими в сети видео. Хотя почти все новоиспеченные «раскольники» — в самом деле из деревенских приходов. Скажем, отец Христофор (Плетнев) являлся настоятелем храма Тихвинской иконы Божией Матери в селе Тюрнясево. Его сторонники — настоятель Петропавловского храма в селе Старые Челны Нурлатского района иерей Роман Томилов , настоятель храма Архистратига Божия Михаила села Слобода Черемуховая иерей Илия Головкин и настоятель храма святителя Николая Чудотворца села Слобода Петропавловская иеромонах Митрофан (Нейков ). И лишь иеромонах Ермоген (Соколов ) может быть признан относительно «городским» — за ним как за настоятелем числится Свято-Троицкая церковь города Болгара.

Как нетрудно заметить, все вышеперечисленные лица принадлежат к Чистопольской епархии. И лишь последний, замыкающий славную шестерку «непоминающих» иерей Владимир Хаипов , относится к Альметьевской епархии, где числится настоятелем церкви Дмитрия Солунского села Калейкино.

«Когда я узнал, что патриарх Кирилл нас предал, я пошел в неповиновение патриарху, — рассказывает в своем видеопослании священник Хаипов. — Я собрал людей — тех, по крайней мере, кто ходил в церковь, почти всех собрал и сказал им об этом. Я сказал, что больше не могу поминать патриарха Кирилла».

Некоторые из православных, судя по всему, доверились своим священникам и поддержали их. По крайней мере, число сторонников «непоминающих» среди рядовых прихожан многократно превосходит число сочувствующих расколу среди остальных священнослужителей. Об этом с досадой повествует о. Христофор: «Я не говорю о тех „упоротых“, упертых экуменистах, которые давно уже были подпевалами официальному курсу еретическому и экуменическому, которые давно уже безропотно следовали в русле официальных решений, — заявляет он в своем видеообращении. — Я говорю о простых священниках, которые ревновали о пастве и за истину Христову, ревновали по канонам и сами старались жить благочестиво, но опасались сделать первый шаг. Еще месяцев 5 - 6 назад, общаясь с ними, я встречал отклик в их душе, сильный отклик. Я говорил с ними не своими словами, я просто приводил святоотеческие писания, какие-то каноны. И параллельно приводил, что творится у нас в церкви практически и теоретически — что сейчас провозглашает Кирилл Гундяев. И эти отцы со мной соглашались, кивали, цокали языком — и цокали именно от души, было видно, что они переживают. Они говорили, что это неправильно, что это нарушение — они соглашались. Но практически они ничего не делали и свою паству не просвещали. И их духовное зрение буквально на глазах помрачалось. Духовные очи сердца помрачались с каждым месяцем, с каждой встречей — это было так видно! Так что они стали в конечном итоге апологетами Гундяева и всего, что творится. Мое личное мнение: время спасать и вразумлять священников уже кончилось. Сейчас мое слово больше для мирян, для колеблющихся».

Ставка, которую делают татарстанские «непоминающие» на мирян, во многом объясняет, чем они занимались последние полтора года. Вероятно, они агитировали свои приходы разделить с ними их раскольничьи идеи и вместе выйти из повиновения. Отчасти им это удалось. Когда шестерка священников обозначила свои взгляды, на них был наложен вполне ожидаемый запрет на служение. Тогда отрешенные от собственных храмов бывшие настоятели стали совершать богослужения прямо у себя на дому, куда к ним устремились наиболее верные прихожане. И лишь один их шести «непоминающих», иеромонах Христофор, как утверждают, покинул пределы республики и переехал в Подмосковье. По крайней мере, ни один из трех мобильных телефонов о. Христофора (Плетнева) в настоящее время не отвечает.

Иеромонах Христофор, кстати, самый образованный из «непоминающих». В прошлом году он окончил магистратуру Казанской духовной семинарии. Как студент был на хорошем счету, свою богословскую работу посвятил английским святым первого тысячелетия, когда христианская церковь еще оставалась единой. Об уровне образования его «соратников» можно только догадываться, но вряд ли оно было высоким, если было вообще.

«Чистопольская епархия, ранее относившаяся к Казанской, до определенного времени вела жизнь спокойного болотца, — рассказал «БИЗНЕС Online» собственный источник в татарстанской митрополии. — Немало здешних священников были поставлены еще при митрополите Анастасии (Меткине), когда требования к уровню образования были очень низкими. Вследствие этого среди пастырей оказались не только достойные люди, но и люди откровенно невежественные и недалекие. Некоторые из них не прочь были «побороться за правду», но при этом что такое «правда», они определяли для себя сами. В результате появились эти «непоминающие».

По мнению источника, масла в огонь могло подлить назначение в 2015 году епископом Чистопольским и Нижнекамским Пармена (Щипилева ). Среди тех, кто совершил хиротонию нового епископа, присутствовал лично патриарх Кирилл. Переехавший в РТ из Ростова, владыка Пармен, бывший в прошлом войсковым священником Всевеликого Войска Донского, развернул бурную деятельность по наведению порядка в своей епархии, увеличил налоговое бремя, что могло не понравиться вынужденным затянуть потуже пояса местным священникам. «Заметьте, „непоминающие“ вышли из повиновения вместе со своими приходами, — говорит источник „БИЗНЕС Online“. — Если бы они просто „ушли“, то лишились бы всех своих доходов. Но, поскольку они „ушли“ вместе с прихожанами, те продолжают их кормить. К тому же никакие налоги им теперь отчислять не надо». Получается, что бунт в определенной степени выгоден «раскольникам», причем по вполне прозаической причине, не имеющей ничего общего с осуждением экуменизма.

«Немало здешних священников были поставлены еще при митрополите Анастасии, когда требования к уровню образования были очень низкими» Фото: «БИЗНЕС Online»

Запрет на служение, наложенный на «непоминающих», — наказание серьезное, но не смертельное. Из лона русской православной церкви эти люди не низвергнуты. Да, таинства, совершаемые ими на домашних «литургиях», недействительны, но при этом священнического сана ни один шести «бунтовщиков» не лишен. Хотя таковая возможность у РПЦ есть, особенно если вспомнить 15-е каноническое правило Двукратного Константинопольского собора. Оно гласит: «Аще который пресвитер, или епископ, или митрополит, дерзнет отступити от общения со своим патриархом, и не будет возносити имя его, по определенному и установленному чину, в божественном тайнодействии, но прежде соборного оглашения и совершеннаго осуждения его, учинит раскол: таковому святый собор определил быти совершенно чужду всякаго священства, аще токмо обличен будет в сем беззаконии».

По мнению экс-председателя синодального отдела по взаимоотношениям церкви и общества протоиерея Всеволода Чаплина , если священнослужитель не почитает своего владыку, то это непременно приводит к расколу, коих в истории церкви было немало. Но все они заканчивались по большей своей части плачевным образом. Тем не менее считать «непоминающих» еретиками никак нельзя. По словам Чаплина, многие из священнослужителей являются очень искренними и говорящими правильные вещи. Хотя о. Всеволод не исключает, что есть среди них и те, кто стремится создать свои «маленькие личные полянки для работы на требах».

«Нужно не уходить в расколы, не создавать сомнительных неканонических образований. — заявил о. Всеволод „БИЗНЕС Online“. — Нужно до последнего, скрипя зубами, стремиться изменить к лучшему позицию всей нашей церкви. Нужно добиться того, чтобы она отошла от именования христианами еретиков. Если мы признаем равенство истинных учений и ложных, то, конечно, церковь перестанет быть таковой, и настанет время исповедничества. Зная достаточно хорошо нашего патриарха и некоторых иерархов, я считаю, что у нас есть возможность отказаться от любой двусмысленности в нашем исповедании. Нужно не уходить никуда, а добиваться того, чтобы истина в церкви нашей общей и единой была неоспоримой».

«ОГОЛТЕЛО ПРИЗЫВАТЬ К РАСКОЛУ — ЭТО ЖЕ НЕ ПРАВОСЛАВНО, ЭТО ФАНАТИЗМ КАКОЙ-ТО»

Другой источник «БИЗНЕС Online», непосредственно знакомый с ситуацией в Чистопольской епархии, полагает, что движение «непоминающих» никак нельзя связывать с деятельностью владыки Пармена. По его мнению, «корень зла» лежит глубоко в истории района и в сознании некоторых священнослужителей. «Наш край относительно долгое время был лишен архипастырского внимания. Были такие захолустные деревенские приходы. При общении с этими батюшками, которые не поминают, выясняется, что они ссылаются на некие действия патриарха, подтвержденные какими-то документами. Когда запрашиваем у них эти документы, то батюшки сразу ретируются, потому что понимают, что информации недостаточно. Зато они с успехом убеждают темных людей в том, что, мол, поверь, что так правильно думать, что якобы патриарх нарушил клятву архиерейскую, якобы он теперь „предатель“, который заодно с Папой Римским. Тут с владыкой Парменом никакой связи совсем нет», — утверждает собеседник нашей газеты, пожелавший остаться неназванным.

Напомним, Чистопольская епархия как самостоятельное образование в структуре Татарстанской митрополии возникло сравнительно недавно — учреждение состоялось в 2012 году. Она была выделена из состава Казанской епархии, соответственно, долгое время приходы находились под управлением небезызвестного митрополита Казанского и Татарстанского Анастасия (Меткина). В мае 2015 года решением Священного Синода его сменил епископ Пармен (Щипелев). По словам нашего собеседника, проблемы с «непоминающими» возникли задолго до нового епископа, просто это тщательно скрывалось.

«Я вот знаком с некоторыми батюшками,так они еще до владыки Пармена рассуждали в таком ключе. Мировые события обострили это явление. Не важно, был бы владыка Пармен или кто-то другой. Люди просто неправильно воспринимают факты. Полагаю, что даже, наоборот, можно поставить в заслугу Пармену, что он из подполья все это вытащил. А так бы это все оставалось в подполье и отравляло мысли людей. Один батюшка конкретно призывал не ходить в церковь, не поминать. Однажды я приехал на один из приходов, так совсем никого не было», — рассказал источник в епархии.

Собеседник «БИЗНЕС Online» не исключает и того, что в создании «чистопольского» раскола замешаны определенные сомнительные лица. «Всегда есть люди, которым дай повод, чтобы это использовать для разделения. В свое время раскольники такие были. Там из-за гордыни не хотели принимать правила. Тут тоже из-за человеческой гордыни они не хотят увидеть настоящее лицо святейшего патриарха, настоящую причину, почему он совершил встречу с Папой Римским», — отметил источник газеты.

В настоящий момент в Чистопольской епархии готовятся к изданию специальных информационных материалов, основная задача которых — рассказать пастве об истинных целях встречи патриарха с Папой Римским, чтобы «ликвидировать духовное невежество». Кроме того, цель таких информационных буклетов — уменьшить влияние «новых раскольников», собирающих у себя прихожан и проводящих домашние «богослужения». «Да, прямо дома собирают. С другой стороны, мы же не можем никому запретить общаться с батюшкой и ходить к нему домой. Никто из них еще не лишался сана. Но оголтело говорить и призывать к расколу — это же не православно. Это фанатизм какой-то, и это уже превращается в секту», — констатировал собеседник нашего издания.

По словам владыки Пармена (слева), каждый православный священник — это солдат церкви. Поступая на службу, он, подобно военным, приносит присягу, требующую, помимо прочего, исполнять волю своего священноначалия Фото: «БИЗНЕС Online»

«А ВЫ-ТО КТО, ОТЦЫ? ВЫ ХОТЬ ВИДЕЛИ ПАТРИАРХА БЛИЗКО?»

«Это люди необразованные, безграмотные, духовно и политически неподкованные, — так охарактеризовал „непоминающих“ в разговоре с корреспондентом „БИЗНЕС Online“ епископ Чистопольский и Нижнекамский Пармен. — Видимо, они не состоялись сами в себе или не тем путем получили сан в перестроечное время. О том, зачем патриарх Кирилл встречался с Папой Римским Франциском, давно объяснила Московская Патриархия в лице того же митрополита Илариона. Я сам с этими отцами десятки раз проводил беседы, учил их уму-разуму. Если люди дальше своего носика не видят... Тем более что они находятся в среде русской православной церкви. Поясню на примере сравнения. Допустим, у меня есть большой дом, в который иногда заходят гости. Но никто ведь не забывает, что у дома есть хозяин. В данном случае хозяин дома — это даже не патриарх Кирилл, а сама церковь. Как можно это игнорировать?»

По словам владыки Пармена, каждый православный священник — это солдат церкви. Поступая на службу, он, подобно военным, приносит присягу, требующую, помимо прочего, исполнять волю своего священноначалия. «Я лично ее давал трижды, когда становился дьяконом, священником и архиереем, — вспоминает епископ. — Именно эта присяга была нарушена „непоминающими“. Сегодня они предали церковь, завтра — папу и маму, послезавтра — Родину. А в случае, не дай Бог, войны они что скажут? Что им президент не нравится?»

Прежде чем отрешить «непоминающих» от служения, владыка Пармен, по его словам, не боялся вступать с ними в диспуты. Однако «раскольникам» не удалось убедить главу епархии в своей правоте. «Люди сами заблудились и, к сожалению, заводят в блуд других, — говорит владыка. — Собрали вокруг себя тех, кому бы лишь покричать в воздух. Что сказано в Библии о таких, которые вводят в соблазн? „Лучше было бы ему, если бы мельничный жернов повесили ему на шею и бросили его в море, нежели чтобы он соблазнил одного из малых сих“. А что говорит нам Евангелие от Луки? „Врачу, исцелися сам“. А тут патриарх решает труднейшие международные вопросы, помогает христианам Сирии, и его поддерживают в этом не только многомиллиардная армия православных и католиков, но также иудеи и мусульмане. Добивается того, чтобы в Россию из итальянского города Бари были привезены мощи святителя Николая Чудотворца — впервые в истории! Римский понтифик дал возможность русским православным христианам прикоснуться к святыне. Не все же могут в Италию съездить. А тут люди малообразованные взялись его осуждать. Человека с мировым именем, который прежде был своего рода министром внешней политики от РПЦ! А вы-то кто, отцы? Вы хоть видели патриарха близко? Так я говорил с ними».

Как замечает владыка Пармен, история христианской церкви насчитывает два тысячелетия, и в первое из них — до раскола 1054 года — она была единой. Тот же апостол Петр был определен Иисусом Христом епископом Римской церкви. Последующий раздел на католиков и кафоликов произошел, по мнению главы Чистопольской епархии, в том числе из-за политических амбиций. «Римский папа хотел подчинить себе Константинополь, — напомнил собеседник „БИЗНЕС Online“. — Но Христос не учил апостолов, кто кому должен подчиняться. Все должны подчиняться Богу».

В татарстанских селах у священников очень много работы, подчеркивает чистопольский епископ. Нужно отвращать прихожан от пьянства и пороков, молодежь — от наркотиков. «Вот чем следует заниматься! — восклицает владыка Пармен. — Я приглашал послушать „непоминающих“ представителей силовых структур, прокуратуру и глав районов. Они выслушали, что те говорят, и заявляют мне: „Владыка, но это ведь сектанты!“ Правильно! Новое поколение священников избаловалось и уже не помнит советских времен, когда я даже в храм не мог заходить в рясе, потому что я был „опиум для народа“. А сейчас такая свобода, что можно голословно обвинять человека, которого ты даже не знаешь».

Впрочем, у «непоминающих», несмотря на всю строгость наложенного на них наказания, остается шанс вернуться в церковь — через покаяние. В этом заверил корреспондента «БИЗНЕС Online» владыка Пармен. «Когда я доложил об этом [о появлении «раскольников»] в Москву, меня спросили: «Что ты сказал им?» Я ответил: «Жду их покаяния». Мне сказали: «Правильно, владыка, сделал. Покаются — прими их в лоно, и пусть служат дальше. Каждый может оступиться».

Жестких репрессий в отношении татарстанских «непоминающих», по всей видимости, уже не будет. Но и о покаянии «раскольников» пока что не слышно. Большинство возмутителей церковного спокойствия либо ушли на дно, как иеромонах Христофор, либо отказываются от общения с журналистами, как иерей Хаипов. На этом фоне крестовый поход против экуменизма, объявленный шестью республиканскими священниками, постепенно сходит на нет.

Часть консервативно настроенных верующих Русской православной церкви очень скептически оценивала экуменическую деятельность РПЦ и подготовку к Всеправославному собору 2016 года. Однако катализатором резких действий стала встреча между патриархом Кириллом и папой римским Франциском 12 февраля 2016 года, именно после нее недовольство официальным курсом церкви стало приводить к тому, что некоторые клирики и приходы начали прекращать поминать патриарха Кирилла.

Одними из первых, еще 12 февраля, это сделали два монастыря и двенадцать священников Молдавской Митрополии (фактически представляющие 3 прихода), объявившие, что с 14 февраля 2016 года прекращают поминовение патриарха. 31 марта 2016 года обращение к епископу Унгенскому с требованием осудить экуменизм и осудить неправильные ошибочные решения Архиерейского Собора Молдавской Митрополии обратились настоятели восьми монастырей (3 мужских и 5 женских).

.
26 марта 2016 года о прекращении поминания патриарха Кирилла и противодействии предстоящему Всеправославному собору объявил епископ Банченский Лонгин (Жар), викарий Черновецкой епархии. 19 июля 2016 года был отлучен от Церкви иерей Сергий Жебровский, настоятель храма Святого Архистратига Божия Михаила села Лысая Гора (Винницкая область).

.
В России на позиции непоминания перешли иеросхимонах Рафаил (Берестов); священник Дмитрий Ненароков; клирик храма святых апостолов Петра и Павла (Ясенево, Москва, подворье Оптиной пустыни) диакон Геннадий Кондрашов (31 марта 2016); в марте 2015 в Удмуртии патриарха перестали поминать игумен Силуан (Бояров) (с. Каменное Заделье), иерей Илия Шигапов (с. Пугачево), запрещенные в служении 5 апреля 2016, и настоятельница Покровского женского монастыря (с. Каменное Заделье) игумения Даниила. В Санкт-Петербурге лидером ново-непоминающих является заштатный клирик Новгородской епархии о.Алексий Морозов. 21 апреля 2016 года о прекращении поминовения патрархаа заявил клирик Нарьян-Марской епархии иерей Александр Боричев (запрещен в служении 27 апреля). В конце апреля непоминающими стали иеромонах Арсений (Железнов) (Свято-Успенский Косьмо-Яхромский монастырь, Владимирская область), о. Олег Боровиков (Южно-Сахалинская и Курильская епархия).

.
В феврале 2016 года перестал поминать патриарха игумен Амвросий (Тарасюк), благочинный Свято-Зосимо-Савватиевского Велико-Кракотского мужского монастыря Новогрудской епархии, а 11 декабря 2016 года официально прервал общение со своим правящим архиереем (архиепископом Новогрудским и Слонимским Гурием) и призвал верующих «удаляться от молитвенного общения с еретичествующими и знакомиться с богослужением мирским чином». 23 декабря 2016 года Церковный Суд запретил его в священнослужении на один год и призвал его вернуться в монастырь.

«Новые непоминающие» начали активно проводить свои конференции и совещания, однако движение остается весьма аморфным, совершенно нецентрализованным. При этом члены движения как бы не окончательно порывают с РПЦ, не выходят из ее юрисдикции, некоторые продолжают поминать правящих архиереев. Также против них, особенно в первые недели, достаточно часто не применялись дисциплинарные меры, создается впечатление, что руководство церкви как бы игнорирует данное движение, не реагирует на его действия. Однако в середине апреля 2016 года уже начинаются активные и публичные запреты в служении «непоминающих» священников.

Я окончил одну из провинциальных семинарий. Когда мы с товарищами поступили на первый курс, все были православными воцерковленными людьми. Лишь несколько человек попалось «залетных», которые ошиблись с выбором учебного заведения. Всех нас с первых же дней учебы неприятно удивил преподаватель, подстриженный на манер ксендза, в футболке и спортивных штанах. Впоследствии оказалось, что он иеромонах и помощник инспектора. Насторожили нас и студенты, уже окончившие первый курс. Некоторые из них открыто высказывали экуменические и латинские заблуждения, курили и ругались матом. Мы, новички, вступали с ними в диспуты и негодовали, но оказалось, что это лишь «цветочки», а «ягодки» нас ожидали впереди.

На втором курсе стало еще сложнее. Некоторые предметы вели иеромонахи, в прошлом окончившие МДА. Все они были стриженные и все с нескрываемой симпатией рассказывали о католичестве и экуменизме. Некоторые из них преподавали по католическим учебникам и книгам, заставляя нас наизусть заучивать огромные отрывки еретического содержания.

На втором курсе многие студенты увлеклись экуменической риторикой. Всем хотелось иметь хорошие оценки и слыть знатоком богословия. А для этого надо было пересказывать экуменические домыслы преподавателей или авторов экуменических учебников вроде Илариона (Алфеева).

В итоге в классе образовались три группы: филокатолики – самая многочисленная, ортодоксы – сторонники православных канонов и догматов, которые были в значительном меньшинстве; а в третью группу входили студенты, колебавшиеся между этими двумя «полюсами». Я тоже относил себя к третьей группе и старался больше присматриваться к тем и другим.

С каждым годом группа православных редела. К четвертому курсу расклад был такой: два ортодокса, человек шесть филокатоликов и остальных – двенадцать. Ортодоксам было нелегко: нередко приходилось выдерживать жесткий прессинг как от филокатоликов и их более умеренных собратьев, так и со стороны преподавателей католического направления. Студенты действовали грубостью, а преподаватели вливали яд экуменической ереси и католичества в души будущих священников. А ведь еще преподобный Исаак Сирин говорил: «Ничто так не располагает душу к богохульству, как чтение книг еретических».

Мои симпатии к ортодоксам сблизили меня с ними, но иногда меня посещал злой дух сомнения в вере и богохульства, который сеял в душе различные помыслы, говоря: «А может они (т.е. преподаватели и студенты католического и экуменического направления) правы? Может быть, действительно, католики – не еретики?» Борьба с этими сомнениями бывала иногда тяжелее, чем открытые дебаты.

Но постепенно я утвердился в православном понимании: ведь столько Святых Отцов ясно свидетельствуют, что католики – еретики!

Преподобный Феодосий Печерский пишет: «Множеством ересей своих они <латиняне> всю землю обезчестили. <…> Нет Жизни Вечной живущим в вере латинской». Святитель Марк Ефесский учит: «Мы отторгли от себя латинян не по какой иной причине, кроме той, что они еретики. Поэтому совершенно неправильно объединяться с ними. <…> Латиняне не только раскольники, но и еретики. Церковь молчала об этом потому, что их племя гораздо больше и сильнее нашего». Преподобный Максим Грек говорит: «Я в своих сочинениях обличаю всякую латинскую ересь и всякую хулу иудейскую и языческую».

Однако, как свидетельствует русская народная пословица, «вода камень точит». Когда человеку изо дня в день настойчиво повторяют одно и то же – что католики не еретики, католичество не ересь, а частное богословское мнение и т.д., – тогда, если он не будет молиться и читать Святых Отцов, ему не устоять в Православии.

Этот рассказ – лишь об одном, далеко не самом худшем духовном учебном заведении.

В некоторых семинариях и академиях ситуация еще тяжелее. Самыми неблагополучными в этом отношении можно назвать Смоленскую семинарию, в которой допускаются к преподаванию католические патеры и ксендзы, а также Питерские семинарию и академию. Один мой знакомый студент, поступив в Санкт-Петербургскую Духовную академию и проучившись там год, перешел из Православия к баптистам.

В Белгородской епархии преподаватель духовного училища священник Владислав Сохин, начитавшись экуменической литературы и отравившись ее ядом, оставил Православие, принял ислам и в настоящее время пишет статьи против Православия. В этих статьях он ссылается на таких еретических авторов, как Кассиан (Безобразов) и др. А в библиотеке той семинарии, где я учился, такие книги выдавались свободно. Часто преподаватели рекомендовали их в качестве вспомогательной литературы для подготовки к сочинениям.

В МДА существует так называемая аспирантура при Отделе внешних церковных связей, из которой студентов посылают учиться в папский восточный институт и в другие католические и протестантские учебные заведения. Возвращаясь оттуда, эти «богословы» занимают руководящие и иные значимые должности в духовных учебных заведениях, а впоследствии – и в епископате РПЦ. Яркий пример – епископ Иларион (Алфеев), разделяющий ересь Оригена о временности мучений грешников в загробном мире и успешно продвигающийся все выше по карьерной лестнице.

Конечно, было бы крайностью повально обвинять всех студентов духовных академий и семинарий, а также их преподавателей в склонности к экуменизму и латинству. Есть в этой среде и верующие люди, которые в меру своих сил сопротивляются ересям. Среди них можно назвать иеромонаха Никанора (Лепешева) из Хабаровской Духовной семинарии. Однако, к сожалению, не они сейчас «задают тон» и «делают погоду» в духовных школах РПЦ, а такие крикуны, как протодьякон-баснослов Кураев, который разделяет ересь Феодора Мопсуетского, осужденную Шестым Вселенским Собором, а также протоиерей Владислав Цыпин, который с серьезным видом учит, что у еретиков есть благодать. Но кому мы должны больше верить? Цыпину, получающему за свое «богословие» зарплату, или святителю Василию Великому, черным по белому написавшему: «Ибо, хотя начало отступления произошло чрез раскол, но отступившие от Церкви уже не имели на себе благодати Святаго Духа» (Первое правило).

Об атмосфере и общем настрое в духовных школах Патриарх Кирилл осведомлен прекрасно. Более того – он сам много лет усердно трудился над созданием именно такого духа. Знает он об этом, потому и призывает монахов учиться в семинариях, обвиняя их в мнимой необразованности. Но какой толк в образовании, если после такого обучения человек становится еретиком?

Предисловие Е.Апушкиной.

По кончине Патриарха Тихона не было возможности созвать, правильный собор для выборов нового Патриарха, потому что большинство архиереев были в тюрьмах и ссылках, да и вряд ли Тучков вообще допустил бы созыв такого собора. У находившегося тогда в Соловецких лагерях архиепископа Илариона (Троицкого) возникла мысль осуществить выборы нового Патриарха путем собирания подписей архиерейских. Он с единомыслящим находящимся в Соловках духовенством написал соответствующее воззвание – обращение к епископам Русской Церкви, в котором предлагал выбрать на Патриаршество преосвященного Кирилла. Воззвание было вывезено из лагеря одним выходившим на свободу архиереем, в чемодане с двойным дном. Было собрано довольно много подписей за кандидатуру митрополита Кирилла, но едва воззвание соловчан попало в руки владыки , как о нем стало известно властям предержащим, начинание было пресечено, и архиереи, давшие свои подписи, пострадали. Пострадал и инициатор этого дела преосвященный Иларион. Его, полубольного, едва вставшего после тифа, отправили этапом в холодной рясе; больного, его сняли с этапа в Ленинграде, где он и скончался.

Позднее еп. Афанасий писал «Когда митрополит Сергий заявлял, что его полномочия вытекают из полномочий митрополита Петра, мы все признавали митрополита Сергия, как законного руководителя церковной жизни Православной Русской Церкви, первоиерархом которой остается митрополит Петр. Когда же митрополит Сергий, не удовлетворившись тем, что было дано ему и что он мог иметь при жизни законного первоиерарха Русской Церкви, когда в своем журнале он всенародно объявил, что ему, митрополиту Сергию, не только принадлежат все права Местоблюстителя, но что он, «заместитель» облечен Патриаршей властью (ЖМП N 1. С. 3) и что сам наш законный первоиерарх, «митрополит Петр не имеет права вмешиваться в управление и своими распоряжениями исправлять даже ошибки своего заместителя» (Там же), тогда ряд архипастырей, в том числе и я, признали, что «такое присвоение митрополитом Сергием всех прав первоиерарха при жизни нашего законного канонического первоиерарха митрополита Петра – лишает захватчика и тех прав по ведению дел церковных, какие в свое время даны были ему, и освобождает православных от подчинения митрополиту Сергию и образованному им Синоду».

Об этом владыка Афанасий откровенно в письменной форме заявил митрополиту Сергию по возвращении из Туруханского края в декабре 1933 г. Отказавшись от какой-либо церковной работы под руководством митрополита Сергия и не участвуя лично в общественном богослужении, владыка Афанасий не уклонялся от посещения храмов, где богослужение совершалось священнослужителями, признававшими митрополита Сергия, но другие, близкие ему епископы, в особенности ревностнейший владыка митрополит Кирилл, в качестве протеста, допускали непосещение Сергиевских храмов, хотя осуждали хуления неразумных ревнителей, говоривших, что в «Сергиевских» храмах нет благодати.

Когда не стало сомнений в том, что законного Патриаршего Местоблюстителя митрополита Петра нет в живых и когда Патриаршество митрополита Сергия было признано Восточными Патриархами, то, собственно говоря, не было уже канонически законных препятствий к молитвенному с ним общению. Но – то ли точные сведения в лагеря доходили не так быстро, то ли трудно было победить внутренний протест против прежнего узурпаторства, сопряженного с рядом действий, смущающих чуткую церковную совесть, но как бы по инерции владыка Афанасий не сразу стал его поминать. Наконец он подумал, что, собственно говоря, надо поминать Патриарха Сергия, и однажды сделал это за богослужением, но, как оказалось, Патриарх Сергий как раз перед этим скончался. Патриархом он был всего около года, тогда как управлял Русской более 17-ти лет.

В 1945 г. произошли выборы нового Патриарха Алексия. Теперь у владыки Афанасия уже не было сомнений. Впоследствии он разъяснял одной смущавшейся душе: «Помимо первоиерарха поместной Русской Церкви никто из нас – ни миряне, ни священники, ни епископы не можем быть в общении со Вселенской . Не признающие своего первоиерарха остаются вне Церкви, от чего да избавит нас Господь»... Единственный случай, когда в согласии с церковными канонами надо прервать общение даже с Патриархом, не дожидаясь суда церковного – это впадение его в явную ересь, но «никакой ереси, отцами осужденной, Патриарх Алексий не исповедует, никакой законной высшей иерархической властью Патриарх Алексий не осужден».

Вот на этом основании, когда в 1945 г., будучи в заключении, владыка Афанасий и бывшие с ним иереи, ранее не поминавшие митрополита Сергия, узнали из газет об избрании и настоловании Патриарха Алексия, признанного Восточными Патриархами и всеми русскими архиереями, то, обсудив создавшееся положение, согласно решили, что «...должно возносить на молитве имя Патриарха Алексия, как Патриарха нашего». Это владыка Афанасий и совершал с того дня неопустительно до конца жизни.

Письмо епископа Афанасия (Сахарова) духовным чадам

Мне кажется, что Вы все еще не совсем решили вопрос о хождении в храмы. Я без всякого колебания решил этот вопрос для себя.

Я вспоминаю пример самого Христа Спасителя, Который пришел, чтобы упразднить ветхозаветное преобразовательное богослужение. И однако, Он во всю Свою жизнь до последнего момента принимал участие в богослужении, совершавшемся иудейскими священниками, несмотря на то, что самих священников Он грозно обличал. А Святые апостолы уже после того, как было окончательно установлено христианское богослужение, долгое время, по-видимому, до самого разрушения храма Иерусалимского в 70-м году по Р. X., продолжали ходить в храм, участвовали в отмененном уже ветхозаветном богослужении, склоняли свои головы, когда первосвященники или священники преподавали им благословением Именем Божиим.

Церковь Христова свята и непорочна. Но до Второго Пришествия только одна половина ее чад – члены Церкви Христовой, не могут грешить. Другая половина ее, – Церковь воинствующая на земле, ища спасения грешников, не изгоняет их из своей среды. В Церкви земной Божественная Благодать изливается на всех чад ее, хранящих общение с нею, через облагодатствованных в законно совершенном таинстве священства предстоятелей Церкви – священников и епископов. Каждый отдельный член Церкви земной вступает в действительное таинственное благодатное общение с нею и со Христом, – только через своего правомочного духовника, при условии, если последний находится в общении с первоиерархом, признаваемым в качестве такового всеми первоиерархами всех других православных автокефальных церквей, составляющих в своей совокупности Единую Вселенскую Церковь. Кроме этой иерархической цепи нет и не может быть иного пути для благодатного единения с Вселенской и со Христом. Даже великие пустынники, многие десятки лет проводившие в полном одиночестве, всегда мыслили себя держащимися этой благодатной иерархической цепи и при первой же возможности спешили принять Святые Тайны, освященные благодатным служителем Церкви. А в Церкви Христовой благодать изливается и спасение совершается не священнослужителями, а самою Церковью через священнослужителей. Священнослужители – не творцы благодати, они только раздаятели ее, как бы каналы, по которым изливается на верных Божественная Благодать и помимо которых нельзя получить Божественной Благодати.

И иерархи, и священнослужители поставляются из обыкновенных смертных, грешных людей, – на земле нет святых. Священнослужители, даже ведущие явно зазорный образ жизни, продолжают оставаться действительными раздаятелями благодати до тех пор, пока законной церковной властью не будут лишены дарованных им в таинстве священства благодатных полномочий – раздавать Божественную Благодать и возносить к Престолу Божию молитвы верных. За недостойных священнослужителей Господь посылает Ангела Своего совершать Святые Таинства. Таинства, совершаемые недостойными священнослужителями, бывают в суд и осуждение священнослужителям, но и в благодатное освящение с верою приемлющих их. Только одно обстоятельство, – если священнослужитель начнет открыто, всенародно, с церковного амовона проповедывать ересь, уже осужденную Отцами на Вселенских Соборах, – не только дает право, но и обязует каждого, и клирика и мирянина, не дожидаясь соборного суда, прервать всякое общение с таким проповедником, какой бы высокий пост в церковной иерархии он не занимал.

Из церковной истории мы знаем много случаев, когда недостойные лица занимали высокие посты, когда Патриархи были ересиархами. Но и Соборы Вселенские, собравшиеся для суждения и осуждения новой ереси, до самого последнего момента, посылая им и в первый, и во второй, и в третий раз приглашения прибыть на Собор, именуют их «боголюбезнейшими епископами». И только тогда, когда и на третье приглашение приглашаемые отказались явиться, – Собор возглашает им анафему, – и только с этого момента они лишаются благодати и таинства, совершаемые ими, становятся безблагодатными.

Посмотрите, например, историю константинопольских Патриархов в 17-м веке. Патриархов назначали турецкие султаны и ставили на Патриаршество того, кто больше сделает взнос в султанскую казну. Некоторые Патриархи занимали Патриаршую кафедру по году, по нескольку месяцев, по нескольку дней. Тут бывали тайные иезуиты, бывали сочувствующие протестантству. Султан смещал одного Патриарха, потому что другой обещал больше внести в султанскую казну. Как быстры ж неожиданны были смены Патриархов, видно из того, что с 1598 по 1654 год, сменилось 54 Патриарха. Какой соблазн для верующих! А жизнь христиан греков в то время была одним сплошным страданием. Но они не отделились от своих пастырей и архипастырей, не уклонились от посещения храмов, где возносились имена Патриархов, назначенных султаном-мусульманином. А среди Патриархов этого времени был и святой Афанасий Пателарий, три раза с уплатой соответствующего взноса в казну вступавший на константинопольскую кафедру и потом в России, в Лубнах, скончавшийся и причтенный к лику святых.

А каким соблазном для православных русских людей был петровский сподвижник, первенствующий член Синода, архиепископ Феофан Прокопович, бражник, развратник. Может быть, его соблазнительное поведение толкнуло иных ревнителей в раскол. Но не раскольники, а те, которые молились в храмах, где возносилось имя Феофана, оставались в Православной Церкви и получали благодать и освящение.

Много соблазнительного и в наши дни. Но несмотря на всякие соблазны, у нас нет никакого законного права уклоняться от общения со священнослужителями, состоящими в канонической зависимости от Патриарха Алексия.

Настоящее положение церковного управления совсем не похоже на то, что было в то время, когда делами Русской Церкви ведал митрополит Сергий в качестве заместителя митрополита Петра и по его поручению. Когда митрополит Сергий заявлял, что его полномочия вытекают из полномочий митрополита Петра и что он, митрополит Сергий, всецело зависит от митрополита Петра, – мы все признавала митрополита Сергия, как законного руководителя церковной жизни Православной Русской Церкви, первоиерархом которой остается митрополит Петр.

Когда же митрополит Сергий, не удовлетворившись тем, что было дано ему и что он мог иметь при жизни законного первоиерарха Русской Церкви – рядом действий выявил себя как захватчик прав первоиерарха, когда в своем журнале он всенародно объявил, что ему, митрополиту Сергию, не только принадлежат все права местоблюстителя, но что он «заместитель облечен Патриаршей властью» (Журнал Московской Патриархии. N 1. С. 3) и что сам наш законный первоиерарх, митрополит Петр, не имеет права «вмешиваться в управление и своими распоряжениями исправлять даже ошибки своего заместителя» (Там же), – тогда ряд архипастырей, в том числе и я, признавая, что такое присвоение митрополитом Сергием всех прав первоиерарха при жизни нашего законного канонического первоиерарха Петра, – лишает захватчика и тех прав по ведению дел церковных, какие в свое время даны были ему, и освобождает православных от подчинения митрополиту Сергию и образованному им Синоду. Об этом я откровенно в письменной форме заявил митрополиту Сергию по возвращении моем из ссылки в декабре 1933 года. Отказавшись от какого-либо участия в церковной работе под руководством митрополита Сергия, я не уклонялся от посещения храмов, где богослужение совершалось священнослужителями, признававшими митрополита Сергия. Резкие ругательные отзывы о так называемых «Сергианских» храмах и о совершаемом там богослужении, я считал и считаю «хулой на Духа Святаго». Истинная ревность о вере не может соединяться со злобой. Где злоба – там нет Христа, там внушение темной силы. Христианская ревность с любовью, со скорбью, может быть, и с гневом, но без греха (гневаясь – не согрешайте). А злоба – величайший , непростительный грех, – «хула на Духа Святаго», Духа любви, Духа благостыни. И ревностнейший владыка митрополит Кирилл, в качестве протеста допускавший непосещение Сергиевских храмов, осуждал и хуления неразумных ревнителей и говорил, что он сам в случае смертной нужды исповедается и причастится у Сергиевского священника.

В настоящее время положение церковных дел совершенно не похоже на то, что было при митрополите Сергии. Митрополита Петра, конечно, нет в живых. Помимо первоиерарха поместной Русской Церкви никто из нас, ни миряне, ни священники, ни епископы, не можем быть в общении со Вселенской ю. Не признающие своего первоиерарха остаются вне Церкви, от чего да избавит нас Господь!

Иного первоиерарха, кроме Патриарха Алексия, в Русской Церкви нет. Его признали таковым все Восточные Патриархи. Его признали все русские иерархи. Не дерзаю уклоняться от него и я.

Теперь нет поминающих и непоминающих храмов. Тогда можно было в качестве протеста не посещать те храмы, где незаконно, наряду с именем законного первоиерарха, поминали и его заместителя не по первоиераршеским делам, а по ведению текущих дел. Теперь везде возносится имя российского первоиерарха Алексия. Может быть, иное в деятельности Патриарха Алексия соблазняет, смущает, заставляет ревнителей насторожиться. Но все это не лишает его, ни подведомственное ему духовенство благодати. Ереси, отцами осужденной, Патриарх Алексий и его сподвижники не проповедуют, а по канонам церковным это единственный случай, когда должно прервать общение даже и с Патриархом, не дожидаясь суда церковного. Никакой законной высшей иерархической властью Патриарх Алексий не осужден. И я не могу, не имею права сказать, что он безблагодатный и что таинства, совершаемые им и его духовенством, не действительные. Поэтому, когда в 1945 году, будучи в заключении, я и бывшие со мною иереи, не поминавшие митрополита Сергия, узнали об избрании и настоловании Патриарха Алексия, мы, обсудивши создавшееся положение, согласно решили, что так как кроме Патриарха Алексия, признанного всеми Вселенскими Патриархами, теперь нет иного законного первоиерарха Русской поместной Церкви, то нам должно возносить на наших молитвах имя Патриарха Алексия, как Патриарха нашего, что я и делаю неопустительно с того дня.

Все то, что в деятельности Патриарха и Патриархии смущает и соблазняет ревностных ревнителей, – все это остается на совести Патриарха, и он за все даст ответ Господу. А из-за смущающего и соблазняющего, что иногда может быть не совсем таким, как нам кажется, – только из-за этого лишать себя благодати святых таинств – страшно.

Не отделяться, а будем усердно молить Господа о том, чтобы он умудрил и помог Патриарху Алексию и всем у кормила церковного сущим право править слово истины и чтобы нас всех Господь наставил так поступать, чтобы совестью не кривить, против единства церковного не погрешать и соблазнов церковных не умножать.

Утверждение на Тя надеющихся, утверди, Господи, юже стяжал ее и Честною Твоею Кровию.

Призываю на Вас Божие благословение. Спасайтесь о Господе.