Взаимосвязь жизненной удовлетворенности и жизнестойкости. К проблеме исследования жизнестойкости

• Авторы: ,
• Международная Конференция:
• Даты проведения конференции: 25 марта - 26 мая 2016
• Дата доклада: 25 марта 2016
• Тип доклада: Устный
• Докладчик: не указан
• Место проведения: г. Екатеринбург, Россия
• Аннотация доклада:

  Данная работа представляет собой часть исследования, посвященного анализу источников межиндивидуальной изменчивости негативных личностных черт (поддержано РГНФ, грант №15-06- 10847a «Природа вариативности негативных черт личности: близнецовое исследование», рук. Черткова Ю.Д.). В рамках исследования рассматриваются адаптивные и дезадаптивные составляющие различных личностных черт и их влияние на различные сферы жизни. В работе анализировался вклад жизнестойкости в субъективное психологическое благополучие респондентов. В качестве показателя общего благополучия выступала удовлетворенность жизнью (life satisfaction (LS)), которая диагностировалась по шкале удовлетворенности жизнью Динера (Satisfaction with Life Scale, SWLS) . Кроме того, испытуемые оценивали свою удовлетворенность отдельными сторонами жизни – карьерой и межличностными отношениями. Жизнестойкость (ЖС) диагностировалась по опроснику Д.А. Леонтьева и Е.И. Рассказовой, который является адаптацией методики Hardiness Survey, разработанной С. Мадди (Леонтьев, Рассказова, 2006). Опросник позволяет оценить три компонента жизнестойкости (вовлеченность, контроль и принятие риска) и обобщенный показатель ЖС. Выборка включает 363 респондента (55,6% женщин; возраст от 18 до 70 лет, M=25,3 SD=10,7). В работе было показано, что по уровню жизнестойкости не наблюдается половых различий. Удовлетворенность жизнью несколько выше у мужчин. Структура взаимосвязей ЖС с удовлетворенностью жизнью у мужчин и женщин не различается. Жизнестойкость демонстрирует достаточно тесную связь с удовлетворенностью жизнью. Коэффициент ранговой корреляции Спирмена между этими показателями равен 0,434 (p<0,001), отдельные составляющие ЖС также коррелируют с LS на уровне 0,3-0,4 (p<0,001). Жизнестойкость связана и с более частными показателями удовлетворенностью жизнью – субъективным ощущением успешности карьеры и семейной жизни. Таким образом, отношение к трудным ситуациям как к поддающимся контролю и ощущение себя как человека, способного с ними справиться, положительно коррелирует с субъективными психологически благополучием.

Жизнь взрослого человека обусловлена не только всеми особенностями его индивидуального развития, биографическими линиями, она во многом определяется его внутренней субъектной позицией, принимающей форму саморазвития .

1. ресурсы человека, связанные с социальными факторами (стабильность в семье и хорошие отношения с близкими, поддержка коллег, признание заслуг, принадлежность к группе по интересам и т. п.);

2. ресурсы человека, связанные с его личностными особенностями и самовосприятием (чувство гордости, успешности, оптимизма, контроля над событиями жизни; ощущение своей значимости, независимости и т. п.);

3. ресурсы человека, связанные с материальными факторами (доход, достаточный для достойной жизни; возможность хорошо одеваться, сбережения, жилищные условия и т. п.).

4. ресурсы человека, связанные с его физическим состоянием и удовлетворением его базовых потребностей (возможность высыпаться, нормально питаться, состояние здоровья, возможность получать медицинскую помощь);

Количественные показатели опросника Н. Е. Водопьяновой, М. В. Штейн проявляются в индексе ресурсности, который определяется соотношением сумм «потерь» и «приобретений», выраженных в баллах, и отражает адаптивные возможности личности по отношению к стрессам. Выделяют низкий, средний и высокий уровни «ресурсности».

В результате подсчета индекса «ресурсности» (ИР), полученного с помощью методики ОПП по всей выборке испытуемых, были выделены три группы учителей, различающихся по индексу ресурсности.

В первую группу вошли учителя с высоким ИР (35 человек), во вторую – учителя со средним ИР (20 человек) и в третью – учителя с низким ИР (22 человека).

Полученые результаты по различным факторам ресурсности (социальному, личностному, материальному) в трех группах учителей имеют достоверные различия на уровне значимости р 0,001, кроме различий в физиологическом факторе для групп со средним и низким индексом ресурсности.

Особенный интерес для нас представляет группа педагогов со средним индексом ресурсности. Средний уровень индекса ресурсности в этой группе стал возможен за счет активизации возможностей собственной личности, восполняя тем самым недостаток внешних ресурсов (материальная обеспеченность) и ресурсов собственного здоровья.

У учителей с низким индексом ресурсности наиболее отчетливо проявляется недостаток ресурсов собственной личности. Из всех личностных факторов, входящих в группу «свойства личности», наиболее нестабильным, связанным с чувством «потери» является фактор контроля над собственной жизнью. Представители этой группы ощущают потерю независимости и потерю в возможностях руководствоваться собственным мнением при построении своей жизни. Именно учителя этой группы больше всего нуждаются в поддержке со стороны своего окружения.

Группа с высоким индексом ресурсности наиболее благополучна. Представители данной группы не отмечают наличие «потерь» в собственной ресурсной системе за прошедший год.

Для того чтобы получить более развернутые психологические характеристики трех групп учителей и изучить особенности эмоциональных переживаний в процессе общения с учениками, родителями учащихся, коллегами, была использована методика незаконченных предложений.

Анализ ассоциаций по методике незаконченных предложений с последующим ранжированием объема отрицательных эмоций показывает, что наиболее аффектогенной зоной для учителей является общение с учащимися, а не с «другими взрослыми». Причем такая тенденция наблюдается во всех трех выделенных нами группах педагогов.

Эти данные расходятся с данными Г. А. Мкртычяном и Л. В. Тарабакиной, полученными посредством той же методики незаконченных предложений в 1992 г. .

В их исследовании сфера «учитель – ученик» оказалась наименее аффектогенной, а число предложений, содержащих отрицательное отношение к ученикам, было в 2,2 раза меньше числа утверждений, содержащих критику и отрицательное отношение к «взрослым другим».

Отношения учителя и ученика со времени начала 90 х годов претерпели изменения. В рамках нашей работы отметим осознанность учителями данной выборки наличия проблемы общения с учащимися.

Учителя видят проблему и показывают свое желание изменить ситуацию. Для всех трех групп характерно осознание проблем в сфере общения с учениками: «По сравнению с детьми 1990 х гг. нынешнее поколение хуже относится к школе и учителю», «По сравнению с прошлыми годами ученики стали более развитыми, но агрессивными», «… ученики стали труднее», «Во взаимоотношениях с учениками мне порой не хватает знания психологии», «Во взаимоотношениях с учениками мне порой помогает понимание того, что поколение изменилось». Мы видим, что каждый учитель по разному осознает и решает для себя данную проблему. Также можно говорить о мотивации к решению данной проблемы, о желании идти «навстречу переменам». Такую мотивацию мы относим к проявлению личностного фактора психологической устойчивости, который поддерживает педагогов.

Показатели внутреннего дискомфорта у учителей из групп с разным индексом ресурсности в сфере общения его с «другими взрослыми» представлена следующим образом:

1. В группе с высоким ИР: учитель администрация – 21 %; учитель родители – 21 %, учитель – коллеги – 15 %;

2. В группе со средним ИР: учитель администрация – 46 %; учитель родители – 31 %; учитель – коллеги – 23 %;

3. В группе с низким ИР: учитель администрация – 55 %; учитель коллеги – 41 %; учитель – родители – 40 %.

Сфера взаимодействия «учитель администрация» вызывает больше всего негативных переживаний во всех трех группах учителей. Отношения с администрацией характеризуются учителями как несвобода в планировании времени, в реализации творческих проектов и профессиональных решений. И если в отношениях с учениками педагоги сами понимают необходимость конструктивных перемен и изъявляют желание идти навстречу, то по отношению к администрации преобладает обвиняющий подтекст и ожидание конкретных действий с противоположной стороны.

Отношения с родителями учеников также насыщенны негативными переживаниями и эмоциями. В большинстве случаев учителя недовольны той ролью, которую на них «возлагают родители» и тем, что родители «еще и недовольны». Получается, что недовольными оказываются обе стороны, и говорить о поддержке и объединении усилий мы можем в очень редких конкретных случаях. Только некоторые учителя выражают благодарность родителям за материальную помощь в благоустройстве школы или класса. Данная сфера взаимодействия также не является благоприятной и не поддерживает психологическую устойчивость педагога, вызывая негативные эмоции и продолжая взаимную обвинительную тенденцию.

Взаимоотношения с коллегами по аффективной окрашенности занимают третье место, но все же негативное отношение к ним присутствует. Отмечается наличие потребности в дружеских, «теплых» отношениях внутри педагогического коллектива, в поддержке со стороны коллег. Однако эта потребность в принадлежности и сопричастности не удовлетворяется в достаточной мере, и мы можем наблюдать отрицание важности мнения коллег у отдельных учителей или же явное неприятие оценки коллектива: «Мнение коллег учителей меня нисколько не интересует», «… мне совершенно безразлично».

Обесценивание учителями значимости профессиональных отношений с коллегами способствует росту психологических защит и уменьшению психологической устойчивости личности педагога.

Последние пять утверждений методики незаконченных предложений предоставляли учителю возможность самостоятельно выбрать тему разговора. Анализируя содержание ассоциаций, можем отметить сосредоточенность всех учителей на школьных проблемах.

Однако были выявлены различия между группами с разным индексом ресурсности по способности учителей отвлечься от профессиональных проблем.

В группе с высоким индексом ресурсности – самый большой процент учителей (40 %), которые смогли отвлечься от темы школы. Труднее всего отвлечься от школьных проблем было представителям групп с низким и средним индексами ресурсности (соответственно 13,5 % и 15 % учителей). Эта сосредоточенность на своей работе связана, прежде всего, с неудовлетворенной потребностью в признании и поддержке со стороны значимых людей: «Я нуждаюсь в том, чтобы хоть кто то иногда интересовался моими профессиональными проблемами», «До сих пор не получаю никакой благодарности и поддержки», «Я нуждаюсь в том, чтобы меня оценили по достоинству», «… уважали близкие мне люди», «… чтобы меня иногда понимали», «… чтобы меня ценили», «Неправда, что ученики скажут спасибо за полученные знания».

Неудовлетворенная потребность и неоправданные притязания учителей к своей профессиональной деятельности могут являться причиной не только депрессивных состояний, ощущения соматической усталости, эмоционального выгорания, но и экзистенциональных кризисов, потери смысла жизни. Поэтому мы признаем важность проведения дальнейших исследований, затрагивающих глубинно человеческий, экзистенциональный уровень психологии учителя.

Таким образом, психологическая устойчивость личности учителя связана в основном с социальной поддержку (семья, друзья) и активизацией свойств личности (прежде всего, оптимизм, самоуважение, самоконтроль).

Полученные данные позволяют конкретизировать области профессиональной реализации учителя, которые могут явиться опорными, ресурсными при практической работе психолога по проблемам эмоционального выгорания, чувствами тревоги и разочарования, возникающими в процессе деятельности учителя.

Обсуждая вопросы развития и поддержания жизнестойкости у людей помогающих профессий, мы выходим на модус служения, который определяет жизненную направленность, уверенность в правильности собственного дела. Несомненно, является значимым фактор социальной поддержки в виде социального одобрения своей деятельности, также фактор материального обеспечения, поддерживающий статус учителя на должном уровне, способствующий качественному восполнению затраченной энергии.

Изучение аксиологической направленности личности студентов психологов

Большое значение в современном образовании играет личностное развитие студентов как будущих профессионалов, носителей культуры. Для студентов, представителей профессий типа «Человек человек» личностные характеристики имеют высокий ранг в иерархии профессиональных качеств. Так или иначе, психологи работают с людьми, ищущими понимания, поддержки и такая профессиональная деятельность часто связана с работой по становлению гуманистических ценностей специалиста.

Именно психологи вместе с представителями других гуманитарно ориентированных профессий на первое место должны ставить интересы тех людей, которые доверились им в самых сущностных вопросах – вопросах смысла своей жизни, вопроса своего развития и достойного поведения в сложных жизненных ситуациях.

Представляло интерес изучить особенности самосознания и направленности личности студентов – психологов, заканчивающих обучение в вузе. Это являлось целью данной работы.

В своем исследовании мы придерживались модели структуры ценностей А. В. Карпушиной, построенной на основе концепции И. Г. Сенина, в основе которой лежат терминальные ценности, реализующиеся в различных сферах жизнедеятельности и характеризующиеся направленностью личности: гуманистической и прагматической.

Для определения направленности личности студентов – психологов использовалась методика «Аксиологическая направленность личности» А. В. Капцова и Л. В. Карпушиной .

В качестве основного диагностического конструкта в данной методике выступают смысловые системы в структуре личности, конкретно – ценностно смысловые отношения человека к окружающей его социальной действительности.

В состав теста входят две группы основных шкал.

Группа шкал аксиологической направленности:

1. Гуманистическая направленность.

2. Прагматическая направленность.

Эти направленности проявляются в сферах: 1. профессии; 2. обучения и образования; 3. семьи; 4. общественной жизни; 5. увлечений.

В результате проведенного анализа были выявлены статистически достоверные различия по преобладанию у студентов гуманистической направленности в сферах: профессии (р 0,001); образования (р 0,001); увлечений (р прагматической направленности в сфере общественных отношений (р

Гуманистическая направленность в сфере профессии свидетельствует о значимости процесса профессиональной деятельности для студентов – психологов. Для студентов является «очень важным» «совершенствоваться в своей профессии» (94 %), «увлекаться процессом работы в своей профессии» (94 %), «изобретать, совершенствовать, придумывать новое в своей профессии» (81 %), «в профессиональной деятельности устанавливать благоприятные отношении с сослуживцами» (94 %).

Студенты считают необходимым много времени, сил и способностей отдавать своей работе. Мы предполагаем, что это связано развитым интересом к внутреннему миру другого человека, когда этот другой человек – одна из главных ценностей жизни.

Важно обратить внимание, что некоторые высказывания, относящиеся к прагматической направленности, были полностью приняты большим количеством студентов. Например, оценка испытуемыми «очень важно» и «важно» была приписана следующим суждениям: «иметь профессию, признанную в обществе» (79 %); «достигать на работе намеченного результата» – (98 %); «иметь высокооплачиваемую работу» – (96 %).

Необходимо отметить усиление прагматических ценностей в современном мире, но, как показывают социологические и психологические исследования, это меньше всего проявляется у людей гуманистически ориентированных профессий. Оптимальное соотношение индивидуальных прагматических интересов и социальных гуманистических, по видимому, способны сбалансировать внутреннюю рассогласованность современного человека.

В сфере образования было выявлено преобладание гуманистической направленности. Но надо отметить, что, несмотря на это, у 56 % студентов низкий уровень гуманистической направленности, что проявляется в ограничении своих знаний в пределах жизненной необходимости, а также в ограничении контактов в сфере обучения. Еще чаще проявляется у студентов низкий уровень прагматической направленности в сфере образования (89 %), что отражает пассивность и конформное поведение в сфере обучения. Сфера образования не рассматривается студентами как материально выгодное направление.

За счет 20 % студентов, ориентированных на повышение уровня своей образованности и расширение кругозора, развитие собственных способностей, желающих преобразовывать окружающий мир, внести в область изучаемого знания что то новое, гуманистическая направленность явилась значимо преобладающей над направленностью прагматической.

Для студентов с ярко выраженной гуманистической направленностью в сфере увлечений (30 %) характерна высокая значимость увлечений, хобби. Также они считают, что без единомышленников в увлечениях жизнь человека во многом неполноценна, что увлечение любимым делом дает возможности для творчества для духовного удовлетворения. Однако обращает на себя внимание тот факт, что около 30 % студентов имеют низкий балл по гуманистической направленности в сфере увлечений, что связано с незаинтересованностью в самой сфере увлечений, в отсутствии хобби. Это явление можно соотнести с данными о жизнестойкости студентов, полученные в дипломной работе О. Видин, когда 70 % студентов, участвовавших в исследовании, ответили, что по их ощущению «жизнь проходит мимо».

52 % студентов с низкой прагматической направленностью в сфере увлечений ориентируются на времяпровождение, которое не требует никаких усилий и дает релаксирующий эффект (полежать на диване, посмотреть телевизор, послушать музыку).

Были выявлены достоверные различия по преобладанию прагматической направленности студентов психологов в общественной жизни (р 0,001). Это проявляется в ориентации на достижение реальных результатов в общественной жизни, часто ради повышения самооценки. При этом молодые люди чаще ориентируются на «модные» политические взгляды, то есть точки зрения ведущей партии. Хочется отметить низкий уровень проявления гуманистической направленности в сфере общественной жизни у 76 % студентов, что связано с избеганием совместной деятельности, желанием приспосабливаться к социальным обстоятельствам.

В сфере семейной жизни не были выявлены достоверные различия в гуманистической и прагматической направленности студентов психологов. Им свойственно как направленности на теплые отношения в семье, ценность любви и дружбы, так и признание успеха семьи со стороны окружающих.

Можно предположить, что преобладание у студентов психологов гуманистической направленности во многих жизненных сферах, связано с развитием личности студента, обучающегося в сфере профессии типа «человек человек». Однако, при анализе особенностей проявления гуманистической направленности, было отмечено, что данное преобладание зачастую связано с отсутствием активной позиции, конформным поведением, избеганием совместной деятельности, ограничением своих потребностей в новой информации. Эта позиция напоминает позицию, описанную А. Адлером при анализе соотношения у людей социального интереса и потребности к превосходству – социально активные деятели не направленные на собственное совершенство.

Важно отметить, что развитие личности молодого человека происходит под влиянием самых различных факторов, особое значение имеет социально культурный аспект. Современное общество претерпевает изменения под влиянием политических и экономических условий. Все большее значение придается достижению поставленных целей, материального благополучия, престижу в профессии, высокому социальному статусу.

В работе С. Л. Братченко «экзистенциальный подход Дж. Бюдженталя» отмечается, что «современная психология способствует формированию у психологов такого «профессионального сознания» и такой «картины мира», которые почти с неизбежностью делают психолога в отношении с людьми более жестким, манипулятивным. В «такой» психологии явно или неявно утверждаются такие ценности, как сила и власть, простота, нормальность (нормативность), предсказуемость и управляемость» .

Однако, профессия как реальность, творчески формируется самим психологом. Это означает, что даже социально экономическая ситуация не является абсолютно доминирующей; многое, хотя и не все, зависит от самого человека. Именно он определяет для себя как место своей профессии, так и свой личный вклад в общественное преобразование.

По видимому, насущна проблема сочетания гуманистических и прагматических ценностей в жизни человека . Но, все таки именно специфика гуманистической направленности личности молодых специалистов в своей профессиональной деятельности связана с возможностью решать различные общественные проблемы – от экономических до нравственных.

Таким образом, особенности жизнестойкости в период взрослости тесно взаимосвязаны с удовлетворенностью в сфере взаимодействия с окружающими людьми, с установкой на способность справиться с профессиональными обязанностями и контролировать ход свой профессиональной деятельности и жизни в целом. Значимыми факторами в поддержании личностных установок на преодоление трудных ситуаций является возможность использовать социальные, материальные ресурсы. Некоторая ценностная переориентация с социальной желательности своей социальной роли на внутреннюю удовлетворенность собственной жизни связана со снижение возрастных кризисных явлений.

4.4. Проявление жизнестойкости в периоде поздней взрослости

Пожилой возраст, возраст выхода на пенсию, имеет свои неповторимые особенности, особенно в современный период, когда люди могут отодвинуть состояние старости за счет активизации образа жизни, заботе о своем здоровье.

Однако этому возрасту присущи такие изменения, которые не свойственны другим возрастам, отмечает В. Э. Чудновский. В этом возрасте процессы инволюции становятся более выраженными и начинают преобладать в жизни и деятельности человека. С этим периодом связаны существенные изменения в психической жизни человека, в частности изменения его самооценки, преимущественно в сторону его снижения .

«Образ “впадающей в детство” старости – не просто метафора, а отражение целого ряда вполне реальных психофизиологических процессов (ослабление сознательного самоконтроля, изменение временной перспективы и т. д.)» .

В современный период происходит сложная психологическая адаптация пожилых людей к происходящим переменам, непримиримость взглядов и позиций влияет на усиление переживаний, и, несмотря на жизненные силы, человек чувствует себя отброшенным от жизни. В этой связи К. А. Абульханова Славская отмечала, что «иногда человек, заняв активную позицию, может растратить себя на «переделку мира», включиться в решение социально тупиковой ситуации. Ему не хватает жизненного разума, чтобы отделить бесплодность своих личных усилий, связанных с тупиковой социальной ситуацией, от собственных личностных возможностей, он переживает поражение и принимает его за судьбу… Жизненную линию определяет жизненная зрелость или незрелость. Последнее в пожилом возрасте проявляется в инфантилизме – переоценке своей значимости, своих возможностей, неадекватной «размашистости». Напротив, жизненная зрелость проявляется в равнодушии к «соблазнам», в преодолении препятствий, в отстаивании своей линии жизни. Человек осознает необходимость решать жизненные противоречия или сдать жизненные позиции» .

Поздний период в жизни человека связан с большим количеством возрастных трудностей. Это, прежде всего, выход на пенсию, когда происходит изменение социальной роли, изменение структуры психологического времени, часто ухудшается материальное положение человека. Пожилой человек психологически не готов и не обучен переживать такого рода стрессы.

Большинство исследователей психологов отмечают, что во время «кризиса выхода на пенсию» человек осознанно или неосознанно осуществляет выбор своей стратегии старения. Первая стратегия связана с прогрессивным развитием личности человека, что проявляется в сохранении старых и формировании новых социальных связей, что дает ощущение полноты жизни, собственной пользы.

При этом сохраняется структура смысла жизни. Вторая стратегия связана с поведением «выживания» как индивида, развивается пассивное отношение к жизни и отчуждение от окружающих, при этом ситуация жизненных возрастных трудностей может субъективно восприниматься как потеря смысла вообще.

У пожилых людей снижение уровня жизнестойкости связано с переживанием непричастности к активной социальной жизни, выключенности из жизни, потерей контроля.

Б. Г. Ананьев отмечал, что «… конец трудовой деятельности неизбежно становится финалом человеческой жизни, драматической развязкой в форме открытого или скрытого конфликта человека и мира. При этом причиной дезинтеграции личности является не только само прекращение систематического труда, но и постепенное разрушение в самом внутреннем мире человека главной ценности – переживания труда как блага, как субъективного творческого отношения человека к окружающему миру. Именно поэтому сохранение трудового тонуса, продолжение в разных видах общественно полезной деятельности и после наступления пенсионного возраста является важнейшим условием морально психического здоровья пожилых и старых людей» .

А. Толстых считает искусственность такого отделения пожилого человека от социальной жизни, так как выход на пенсию не является законом природы, «а есть сформировавшийся в цивилизации социальный институт обеспечения старости, а старость трактовалась в прошлые века как болезнь, немощь, потеря трудоспособности» .

В процессе исследования факторов эффективности совладающего поведения пожилых людей психогеронтологами выявлено, что психологическим ресурсом, помогающим пожилым людям справиться с жизненными трудностями, является наличие психологического будущего, которое позволяет личности выйти на новые мотивы своей жизни, играет важную стимулирующую роль.

При этом наиболее значимыми становятся те области жизни человека, в которых он сохраняет свою

По данным исследований Б. Г. Ананьева «сохранение и воспроизведение трудоспособности старых людей есть, как можно думать, основное условие сохранения и воспроизведения самого сознания людей на поздних стадиях онтогенеза. Он подчеркивает значимость эмоционально насыщенной деятельности пожилых людей. В случае активного долголетия относительная сохранность перцептивных процессов объясняется, кроме противостоящих старению операционных механизмов, высоким уровнем мотивации, интересами к окружающей действительности, потребностями в знаниях, общения с людьми и созидания ценностей. Именно эти внутренние побуждения обеспечивают необходимое для тех или иных перцептивных операций психофизиологическое напряжение .

Для пожилого человека наиболее значимыми становятся те области жизни человека, в которых он сохраняет свою автономность, способность контролировать происходящие события и делать выводы .

Исследование психологического благополучия и жизнестойкости пожилых людей

Представляло интерес изучить состояние психологического благополучия пожилых людей и компонентов проявления их жизнестойкости. В исследовании принимало участие 50 человек, 26 женщин и 24 мужчины в возрасте от 64 до 75 лет.

Использовалась методика диагностики психологического благополучия личности Т. Д. Шевелепкова, П. П. Фесенко, модификация методики К. Рифф, включающая следующие шкалы: «позитивные отношения с окружающими», «автономия», «управление средой», «личностный рост», «цели в жизни», «самопринятие».

Понятие «психологическое благополучие» делает акцент на субъективной эмоциональной оценке человеком себя и собственной жизни, а также на аспектах самоактуализации и личностного роста. Методика направлена на изучение актуального психологического благополучия (высокое и низкое психологическое благополучие). Низкий уровень актуального психологического благополучия обусловлен преобладанием негативного аффекта (общего ощущения собственной несчастливости, неудовлетворенности собственной жизнью), высокий – преобладанием позитивного аффекта (ощущением удовлетворенности собственной жизнью, счастья).

«Тест жизнестойкости» С. Мадди, адаптированный Д. А. Леонтьевым и Е. И. Рассказовой, использовался для выявления особенностей компонентов жизнестойкости пожилых людей .

Компоненты жизнестойкости по данной методике:

– показатель вовлеченности – убежденность в том, что участие в происходящих событиях дают человеку шанс найти для себя что то важное и интересное;

– показатель контроля – убежденность в наличии причинно следственных связей между действиями человека и результатами;

– показатель принятия риска – убежденность в том, что развитие личности человека связано как с позитивным, так и с негативным опытом.

В процессе исследования было выявлено, что до 50 % испытуемых обладают низким уровнем жизнестойкости (67 % мужчин и 43 % женщин), и только у 14 % женщин установлен высокий уровень жизнестойкости.

Прежде всего, общие низкие показатели жизнестойкости связаны с низкими баллами по критерию «вовлеченности», что говорит о чувстве неудовлетворенности пожилыми людьми своими социальными ролями, отсутствием удовольствия от повседневной деятельности.

Получается, что пожилой человек часто вынужденно принимает новую социальную роль пенсионера. Мужчинам бывает сложнее, чем женщинам, найти для себя новую значимую социальную роль, так как формирование личности современных пожилых россиян было связано, прежде всего, с приоритетом профессиональных и общественных ролей, в ущерб ролям, связанным с частной жизнью и семейными отношениями .

Воспитанные на позициях коллективизма, пожилые люди не могут перейти на позиции индивидуализма или самодостаточности.

Достаточно низкие показатели по критерию «принятие риска» указывают на наличие сильной потребности в неизменности жизни, стабильности и безопасности. Эти потребности могут мешать пожилому человеку адаптироваться к изменяющимся жизненным ситуациям. Низкие баллы по общему показателю жизнестойкости связаны с низкими показателями по параметрам «Цели в жизни» и «личностный рост» по методике Социального благополучия, что подчеркивает значимость именно ценностно смысловых образований человека в его возможности и способности переносить трудности текущей жизни. Низкий уровень по шкалам «Автономность» (67 % мужчин и 64 % женщин), и «Компетентность» или «Управление средой» низкий уровень (44 % мужчин и 57 % женщин) положительно корреллирует с данными по шкале Контроля теста жизнестойкости С. Мадди. Важно подчеркнуть противоположные ответы испытуемых, имеющих низкий и высокий уровень по шкалам «Автономности» и «Компетентности» по степени причастности к жизненным изменениям не только в своей семье и жизни ближайшего окружения, но и в текущей общественной жизни.

Обращает на себя внимание, что, несмотря на невысокие баллы по жизнестойкости, в нашей выборке достаточно высокими оказались уровни психологического благополучия по шкалам «позитивные отношения с другими» и «самопринятие», связанные с субъективным восприятием человеком своей жизнедеятельности. То есть, несмотря на переживании усиливающейся зависимости от окружающих людей и обстоятельств, некоторую фрустрированность в постановке жизненных целей, участники нашего исследования отметили свое умение сопереживать, способность быть открытым для общения, а так же наличие навыков, помогающих устанавливать и поддерживать контакты с другими людьми. Эти особенности человека помогают противостоять одиночеству.

В жизни пожилого человека, в его способности противостоять трудностям важно рассматривать роль культурно социальных факторов, которые определяются традициями общества (положение и роль пожилого человека в семье и государстве в целом), материальной защищенностью пожилого человека, а также его личностной позицией, которая проявляется в активности, продуктивности и творческом отношении к собственной жизни, а главное в чувстве собственной нужности для значимых других людей, которые воспринимаются как самоценность.

Таким образом, в каждом возрастном периоде у человека существуют некоторые внутренние ресурсы, чтобы оптимально справляться с жизненными трудностями, однако эти ресурсы часто могут остаться невостребованными, если намеренно не сфокусировать внимание на их выявлении и развитии.

Внутренний ресурс детей и подростков, помогающий успешно справляться с жизненными трудностями, связан с гибкостью мышления, поведения, эмоционального реагирования. Это проявляется в быстром освоении новых стандартов, овладении навыками, переключением внимания с одной ситуации на другую, в эмоциональной гибкости, защитной работе воображения. Однако нельзя переоценивать значение внутренних ресурсов ребенка. Значение внешних факторов совладания с трудными жизненными ситуациями для детей гораздо больше, чем внутренних. Также именно социальная и эмоциональная поддержка значимых людей являются важным фактором в преодолении трудных ситуаций в юности и решающим – в старости, несмотря на возможность развития в этом возрасте таких внутренних ресурсов, как мудрость, обращение к духовно религиозному опыту.

Для периода взрослости на всех его этапах наиболее важным ресурсом в совладающем поведении является способность осознавания собственной психологической реальности, принятие этой реальности, понимание собственных возможностей и ограничений в различных сферах своей жизни.

Кризис пожилого возраста связан со смыслообразованием, потеря жизнестойкости в этом возрасте связана с эмоциональной замкнутостью на прошлом, отказом от освоения нового. И даже некоторая зацикленность на своем здоровье сказывается отрицательно на общем жизненном тонусе.

Одной из теоретических концепций, тесно связанных с беспомощностью, а точнее, с полярными по отношению к ней психическими образованиями, является концепция жизнестойкости Сальвадоре Мадди, привлекающая внимание и российских исследователей в последние годы (Леонтьев, 2002, 2003, Александрова, 2004, 2005, Дергачёва, 2005, Рассказова, 2005,

Книжникова, 2005, Леонтьев, Рассказова, 2006, Наливайко, 2006, Дробинина, 2007, Циринг, 2008, 2009).

В отечественной психологии жизнестойкость стала изучаться совсем недавно. Родственные по своей природе психологические феномены, которые исследовались в отечественной психологии — это личностный адаптационный потенциал (А. Г. Маклаков), субъектность (К. А. Абульханова-Славская, Б. Г. Ананьев, А. В. Брушлинский, Е. А. Климов, О. А. Конопкин, В. И. Моросанова и др.), самореализация личности (Л. А. Коростылева, М. В. Ермолаева, Э. В. Галажинский, Д. А. Леонтьев, И. В. Солодникова и др.), жизнетворчество (Д. А. Леонтьев), личностный потенциал (Д. А. Леонтьев). В настоящее время исследования жизнестойкости проводятся, в основном, под руководством Д. А. Леонтьева (Е. И. Рассказовой, Л. А. Александровой, Е. Ю. Мандриковой, Е. Н. Осиным) в рамках изучения личностного потенциала.

Термин hardiness, введённый С. Мадди, с английского переводится как «крепость, выносливость» . Д. А. Леонтьев предложил обозначать эту характеристику на русском языке как «жизнестойкость».

С. Мадди определяет жизнестойкость как интегральную личностную черту, ответственную за успешность преодоления личностью жизненных трудностей. Концепция жизнестойкости изучается в тесной связи с проблемами совладания со стрессом. Д. А. Леонтьев и Е. И. Рассказова указывают, что жизнестойкость понимается как система убеждений человека о себе, мире, отношениях с миром. Высокий уровень жизнестойкости способствует оценке событий как менее травмирующих и успешному совладанию со стрессом . Как отмечает Д. А. Леонтьев, эта личностная переменная характеризует меру способности личности выдерживать стрессовую ситуацию, сохраняя внутреннюю сбалансированность и не снижая успешность деятельности. Жизнестойкость является ключевой личностной переменной, опосредующей влияние стрессогенных факторов (в том числе хронических) на соматическое и душевное здоровье, а также на успешность деятельности. Отношение человека к изменениям, к собственным внутренним ресурсам, оценка им возможности управлять происходящими изменениями позволяют определить способности личности к совладанию как с повседневными трудностями, так и с носящими экстремальный характер. И если личностная беспомощность предполагает подверженность депрессии, апатии, низкую стрессоустойчивость, уверенность в бесполезности собственных действий, то жизнестойкость, напротив, снижает вероятность депрессии, повышает стрессоустойчивость, даёт уверенность в возможности контролировать события. Очевидно, высокая жизнестойкость характеризует самостоятельную личность, тогда как низкая жизнестойкость присуща беспомощной личности. Результаты эмпирического исследования, связанного с проверкой этого предположения рассматриваются в 11 главе.

Жизнестойкость включает в себя три сравнительно автономных компонента: вовлечённость, контроль, принятие риска.

Компонент «вовлечённость» (commitment) представляет собой «убеждённость в том, что вовлечённость в происходящее даёт максимальный шанс найти нечто стоящее и интересное для личности» (цит. по Д. А. Леонтьеву ). При развитом компоненте вовлечённости человек получает удовольствие от собственной деятельности. При отсутствии такой убеждённости возникает чувство отвергнутости, ощущение себя «вне» жизни. Компонент вовлечённости, очевидно, перекликается с понятием «потока» (flow) в концепции М. Чиксентмихайи , который представляет собой «целостное ощущение, испытываемое людьми, когда они полностью отдаются своей деятельности» (цит. по X. Хекхаузену ). Это радостное чувство активности, когда человек полностью «растворяется» в предмете, с которым имеет дело, когда его внимание всецело сосредоточено на занятии, и заставляющее забывать о собственном Я. Состояние «потока» возникает при выполнении достаточно трудных задач и необходимости высокого уровня мастерства, ясности цели. «Поток», по мнению М. Селигмана, является состоянием психологического роста, характеризующегося накоплением психологических ресурсов. По результатам исследования М. Чиксентмихайи, подростки, часто испытывающие состояние «потока», как правило, имеют хобби, занимаются спортом, много времени отдают учёбе, они имеют более высокую самооценку и степень увлечённости, чаще поступают в высшие учебные заведения, устанавливают более глубокие социальные контакты и добиваются большего успеха в жизни. Люди, часто испытывающие состояние «потока», менее склонны к депрессии. Можно предположить, что состояние «потока» является одним из феноменологических проявлений вовлечённости.

Вовлечённость связана с уверенностью в себе и в великодушии мира. Как отмечает Л. А. Александрова, вовлечённость является важной особенностью представлений в отношении себя, окружающего мира и характера взаимодействий между ними, которая мотивирует человека к самореализации, лидерству, здоровому образу жизни и поведению. Вовлечённость позволяет чувствовать себя значимым и ценным и включаться в решение жизненных задач даже при наличии стрессогенных факторов и изменений.

Компонент жизнестойкости «контроль» (control) определяется как убеждённость в том, что «борьба позволяет повлиять на результат происходящего, пусть даже это влияние не абсолютно и успех не гарантирован» . Другими словами, этот компонент отражает убеждённость человека в наличии причинно-следственной связи между его действиями, поступками, усилиями и результатами, событиями, отношениями и т. п. Чем более выражен этот компонент, тем больше человек уверен в эффективности собственной активной позиции. Чем меньше выражен данный компонент жизнестойкости, тем меньше человек верит в то, что в его действиях есть смысл, он «предчувствует» бесплодность собственных попыток повлиять на ход событий. Эта убеждённость в отсутствии контроля над происходящим порождает состояние выученной беспомощности.

Очевидно, что подобное убеждение, демонстрируемое человек как устойчивое, взаимосвязано с симптомокомплексом личностных особенностей, который детально изучается в настоящем исследовании и определяется как личностная беспомощность. Это предположение получило эмпирическое подтверждение, описанное в 11 главе.

Компонент контроля в структуре жизнестойкости согласуется с аналогичными конструктами, широко изучаемыми в зарубежной психологии. В частности, с воспринимаемым контролем в теории Эллен Скиннер, которая пишет: «В широком смысле, представления о контроле являются наивными каузальными моделями, придумываемыми индивидами о том, как работает мир: о наиболее верных причинах желаемых и неприятных событий, об их собственной роли в успехах и неудачах, об ответственности других людей, институтов и социальных систем <...> Люди стремятся к ощущению контроля, потому что они обладают врождённой потребностью быть эффективными во взаимодействии с окружением. Ощущение контроля приносит радость, в то время как потеря контроля может быть разрушительной» (цит. по Т. О. Гордеевой ). Ощущение контроля (или его отсутствия) связано с самооценкой, личностной адаптацией к трудным жизненным ситуациям, депрессией, тревожностью, отчуждением, апатией, фобиями, состоянием здоровья. При высоком воспринимаемом контроле, то есть убёждённости человека в том, что он может повлиять на важные для него результаты, человек концентрируется на выполнении задачи, находящейся не просто в рамках его возможностей, но и на грани их, он инициирует поведение, прикладывает усилия, ставит перед собой трудные цели, не боится новых, сложных и незнакомых ситуаций (что в целом соответствует поведению самостоятельной личности). При низком уровне воспринимаемого контроля человек избегает сложностей, предпочитает ставить легко достижимые цели, остаётся пассивным, не веря в эффективность собственных действий (что в целом характеризует человека с личностной беспомощностью). Э. Скинер выделяет категории, характеризующие источник воспринимаемого контроля: усилия, способности, влиятельные другие и удача. Кроме того, она различает представления индивида о контроле, представления о средствах достижения результата и представления о владении средствами (возможностях). С. Мадди не дифференцирует такого рода составляющие контроля.

Компонент контроля сходен также с категорией локуса контроля Джулиана Роттера. Как известно, локус контроля — одна из характеристик, которая является предиктором возникновения беспомощности. Знаменитые эксперименты Дональда Хирото, как уже отмечалось ранее, доказали, что выученная беспомощность с большей вероятностью формируется у испытуемых с экстернальным локусом контроля, тогда как испытуемые с интернальным локусом контроля остаются устойчивыми к ней. Логично предположить, что испытуемые с личностной беспомощностью имеют не только более выраженный экстернальный локус контроля, но и менее развитый компонент контроля в структуре жизнестойкости.

Третьим компонентом, выделяемым в структуре жизнестойкости, является «принятие риска» (challenge), то есть «убеждённость человека в том, что всё то, что с ним случается, способствует его развитию за счёт знаний, извлекаемых из опыта, — неважно, позитивного или негативного» . Этот компонент позволяет личности оставаться открытой окружающему миру, принимать происходящие события как вызов и испытание, дающие человеку возможность приобрести новый опыт, извлечь для себя определённые уроки.

Согласно представлениям С. Мадди, человек постоянно совершает выбор, как в критических ситуациях, так и в повседневном опыте. Этот выбор подразделяется на два вида: выбор неизменности (выбор прошлого) и выбор неизвестности (выбор будущего). В первом случае человек не видит причин понимать свой опыт как новый и совершает «выбор в пользу прошлого», выбор неизменности, не меняя привычный для него способ (или способы) действия. В этом варианте выбор приносит с собой чувство вины, связанное с нереализованными возможностями. Во втором случае, человек полагает, что полученный им опыт вызывает необходимость нового способа действий, он осуществляет «выбор в пользу будущего». В этом варианте выбор приносит с собой чувство тревоги, связанное с неопределённостью, в которую вступает человек. В будущем всегда есть неизвестность. Его невозможно предсказать даже при наличии чётких планов. Риск, с которым связано любое действие, неустраним. По С. Мадди, выбирая будущее, человек выбирает неизвестность. В этом и есть неустранимый корень человеческой тревоги. На экзистенциальную неустранимую тревогу как необходимое и неизбежное условие человеческого существования обращали внимание С. Кьеркегор, М. Хайдеггер, а также Пауль Тиллих в своей работе «Мужество быть» . По П. Тиллиху, экзистенциальная тревога, связанная с осознанием возможности и неустранимости смерти, имеет онтологический характер, и её можно только мужественно принять. Жизнестойкость позволяет успешно совладать с тревогой, являющейся одним из последствий своего собственного выбора, если в ситуации экзистенциальной дилеммы он был осуществлён «в пользу будущего».

Как отмечает Е. Ю. Мандрикова, у исследователей различных направлений можно проследить относительно похожие дихотомии выбора, появляющиеся в различных стратегиях: у С. Кьеркегора (выбор прошлого vs. выбор будущего), у Ю. Козелецкого (охранительная vs. трансгрессивная ориентации), у Дж. Келли (консервативная vs. смелая стратегии), у А. Маслоу (регрессивный vs. прогрессивный пути), которые позволяют предположить, что существуют два вида выбора - тот, который оставляет на месте, и тот, который продвигает вперёд. Два выбора - между прошлым и будущим, не равноценны с точки зрения личностного развития. Выбор прошлого, то есть status quo, связанный с избеганием осознания, не может привести к успеху, тогда как выбор будущего, неизвестности и тревоги создаёт определённый потенциал и перспективу для развития личности. Выбор неизвестности расширяет возможности найти смысл, а выбор неизменнности их ограничивает. Жизненная философия (или система взглядов, убеждений относительно мироустройства, происходящего, своего места в нём, взаимоотношений с ним), по С. Мадди, является одной из очень важных характеристик зрелой личности. Эту идею С. Мадди развивает вслед за Гордоном Олпортом. Позитивная жизненная философия позволяет человеку успешно справляться со страхом смерти, превращая его в ценный материал для развития личности. Негативная жизненная философия (тесно сопряжённая с беспомощностью, пассивностью) развивается у людей, которые или не способны ощутить смысл жизненных событий как столкновение со смертью, или пасуют перед лицом препятствий, воспринимаемых ими как непреодолимые, перед недостаточностью собственных способностей. Особенности личности, непосредственно связанные с такой негативной жизненной философией, соответствующие пониманию автором настоящего исследования феномена личностной беспомощности, описываются С. Мадди как трусость. Таким образом, категория «мужества — трусости» связана с отношением к экзистенциальной тревоге, соответствует по своему содержанию категории «личностная беспомощность — самостоятельность», используемой в данной работе. Под «мужеством быть» П. Тиллих понимает способность осознавать тревогу, принимать её и существовать с нею, не вытесняя её и не давая ей превратиться в патологическую, разрушающую тревогу . В основе мужества быть лежит позитивная жизненная философия. Операционализацией экзистенциального понятия «мужества быть» является введённое С. Мадди понятие жизнестойкости.

Жизнестойкость также включает в себя такие базовые ценности, как кооперация, доверие и креативность.

Л. А. Александрова подчёркивает, что жизнестойкость не тождественна понятию копинг-стратегий (стратегий совладания с жизненными трудностями), поскольку копинг-стратегии представляют собой приёмы, алгоритмы действия, привычные и традиционные для личности, тогда как
жизнестойкость — это черта личности. Кроме того, копинг-стратегии могут приобретать как продуктивную, так и непродуктивную форму, в то время как жизнестойкость позволяет справляться с дистрессом эффективно и всегда способствует личностному росту.

С. В. Книжникова в своём диссертационном исследовании рассматривает жизнестойкость личности не как систему убеждений, а как интегральную характеристику личности, позволяющую сопротивляться негативным влияниям среды, эффективно преодолевать жизненные трудности, трансформируя их в ситуации развития. Она подчёркивает, что жизнестойкость не только детерминирует характер личностной реакции на внешние стрессовые и фрустрирующие обстоятельства, но и позволяет эти обстоятельства обратить в возможности самосовершенствования. Базовыми ^ компонентами жизнестойкости как интегральной характеристики личности

являются оптимальная смысловая регуляция, адекватная самооценка,

развитые волевые качества, высокий уровень социальной компетентности, развитые коммуникативные способности и умения.

Л. А. Александрова отмечает, что если рассматривать понятие жизнестойкости в рамках отечественной психологии, опираясь на психологическую теорию деятельности и психологию способностей, то можно рассматривать её как способность человека к деятельности по преодолению жизненных трудностей и как результат развития и применения этой способности. Тогда совладающее поведение можно рассматривать как деятельность, направленную на преодоление жизненных трудностей и опирающуюся на жизнестойкость как на способность личности к преодолению неблагоприятных обстоятельств своего развития. Л. А. Александрова подчёркивает, что жизнестойкость, рассматриваемая в рамках традиционных терминах адаптации, может пониматься как способность, лежащая в основе адаптации личности, понимаемой как процесс и как качество, черта, особенность личности, если понимать адаптацию как результат адаптационной активности. Изучая жизнестойкость как
интегральную способность личности, Л. А. Александрова предлагает выделить блок общих способностей, куда она включает базовые личностные установки, ответственность, самосознание, интеллект и смысл как вектор, организующий активность человека, и блок специальных способностей, куда включаются навыки преодоления различных типов ситуаций и проблем, взаимодействия с людьми, саморегуляции и т. д., то есть те, которые отвечают за успешность решения конкретных специфических жизненных проблем.

Жизнестойкость положительно коррелирует с субъективным благополучием, его компоненты - с удовлетворённостью настоящим и удовлетворённостью прошлым. Она оказывается буфером против неблагоприятных физических следствий стресса, характеризуя личность людей, имеющих лучшее здоровье.

Жизнестойкость меняет характер отношений между людьми. Они становятся более открытыми, способными испытывать любовь, устанавливать здоровые отношения с другими. Увеличивается интерес к окружающему миру в целом и окружающим людям в частности. Забота о собственном здоровье и преобразующее совладание, а также получение социальной поддержки в виде помощи и ободрения от других людей повышают жизнестойкость. Но именно жизнестойкость формирует у людей мотивацию, которая необходима, чтобы заниматься экзистенциально эффективными способами совладания, заботиться о своем здоровье и включаться в поддерживающее социальное взаимодействие.

Как указывают Д. А. Леонтьев и Е. И. Рассказова, компоненты жизнестойкости развиваются в детстве и отчасти в подростковом возрасте, хотя их можно развить и позднее. Их развитие главным образом зависит от отношений родителей с ребенком. Например, для развития компонента вовлечённости принципиально важно принятие и поддержка, любовь и одобрение со стороны родителей. Для развития компонента контроля важна поддержка инициативы ребенка, его стремления справляться с задачами все возрастающей сложности на грани своих возможностей. Для развития принятия риска важно богатство впечатлений, изменчивость и неоднородность среды.

Таким образом, говорят о жизнестойкости в её медицинских, биологических аспектах, о жизнестойкости как системе убеждений, как интегральной характеристике личности, как способности к адаптации личности. В основу эмпирического исследования жизнестойкости у беспомощных и самостоятельных испытуемых, результаты которого описаны в параграфе 11.1, легло понимание жизнестойкости как системы убеждений, включающей компоненты вовлечённости, контроля, принятия риска. Анализ представлений о жизнестойкости показывает, что концепция жизнестойкости позволяет расширить понимание природы и механизмов формирования как выученной, так и личностной беспомощности, согласуется с основными положениями теории беспомощности и образует с ними единое теоретическое поле.

В философии феномен жизнестойкости рассматривается как непрерывный процесс самосовершенствования личности, позволяющий справиться с критическими моментами жизни. У стоиков жизнестойкость рассматривалась через вопросы значения индивидуального выбора человека, осознания своего долга и жизненной задачи. У экзистенциалистов – через творческое осмысление своего места в окружающем мире. Иррационалисты указывали на стремление человека к самоутверждению в мире, преуспеванию в жизни. Русские философы на рубеже 19–20 веков определяли жизнестойкую личность как цельную, способную к созиданию и саморазвитию, осознанию духовных ценностей.

Среди зарубежных и отечественных психологов, которые занимаются исследованием феномена жизнестойкости, можно выделить таких ученых, как: С. Мадди, С. Кобейса, Д. Хошаба, М. Шейер, И. Солкова, П. Томанек, Д.А. Леонтьев, Е.И. Рассказова, Т.В. Наливайко, Г.В. Ванакова, М.В. Логинова, Н.М. Волобуева, С.А. Богомаз, Е.Ю. Мандрикова, Р.И. Сцетишин и др. Для психологической науки проблема жизнестойкости является новой, недостаточно изученной. На сегодняшний день еще нет единства в определении того, что представляет собой феномен жизнестойкости. В научной литературе поднимаются различные аспекты данного явления (установки и компоненты, базовые ценности как основа этого явления, связь жизнестойкости со способностью принимать трудности жизни), уделяется внимание особенностям выраженности жизнестойкости у разных возрастов, разрабатываются способы формирования и развития жизнестойкости.

Можно говорить о том, что феномен жизнестойкости возник на стыке научной школы экзистенциальной психологии и психологии стресса, способов совладания с ним. Зарубежный психолог С. Мадди стал создателем теории такого личностного качества, как «hardiness» . Этот термин, в переводе с английского имеет значение «крепость, выносливость», Д.А. Леонтьев этот феномен определил, как «жизнестойкость» .

Феномен жизнестойкости - личностное образование, которое развивается в процессе всей жизни человека. Жизнестойкость проявляется в определенных ситуациях вне зависимости от знаний и пониманий этой данности самой личностью.

Так, сторонники гуманистического направления рассматривали личность через ее творчество, целостность, постоянное создание себя и самореализацию, понимания смысла существования. Можно сказать, что представителями гуманистического направления были заложены критерии оценки жизнестойкости личности. Если смотреть на феномен жизнестойкости с точки зрения развития личности, то можно говорить о самоактуализации как средстве достижения жизнестойкости. Таким образом, здесь феномен жизнестойкости рассматривается, как способ подтверждения максимального насыщенного развития личности для полноценной жизни. Такая личность может принимать себя и других, быть независимой. Жизнестойкая личность может строить прочные межличностные отношения, чувствовать причастность и единение с окружающими .

По А. Адлеру за жизнестойкость личности отвечает ее социальная развитость, то есть понимание того, что для решения различных жизненных трудностей и проблем необходимо обладать мужеством, уметь сотрудничать и тратить собственную энергию для блага окружающих .

Следует обратить наше внимание и на теорию «самости» К. Юнга. Здесь жизнестойкая личность – это личность, которая с помощью собственной «самости» получает новые умения, реализует цели и себя, она способна подниматься над массой, при этом оставаясь неподвластной общественным нормам .

Развитие самой личности как условие развития жизнестойкости рассматривают отечественные психологи. Жизнестойкость также связывают с уровнем притязаний, творческим подходом, настоянием, инициативностью.

М.В. Логинова отмечает, что творчество выступает основой развития жизнестойкости. И смысл данного феномена заключается в способности человека стать творцом своей индивидуальной истории через овладение внешними обстоятельствами жизни. Содержание жизнестойкости рассматривается через экстраверсию, активность, пластичность, искренность и интернальную характеристику локализации контроля . Л.И. Анциферова отмечает, что для развития жизнестойкости необходимо обязательное «включение» в систему общественных отношений, так как проблема развития жизнестойкости возникает из-за неспособности личности к самореализации. Поэтому жизнестойкая личность должна уметь включаться в различные социальные группы, обладать высоким уровнем рефлексии, уметь адекватно оценить социальную ситуацию . По мнению Е.И. Головахи, жизнестойкой является та личность, которая опираясь на моральные ценности, образует собственные нравственные, непротиворечивые жизненные приоритеты, порядок их постановки и реализацию целей через средства достижения .

Д.А. Леонтьев понимает под жизнестойкостью черту, характеризующуюся мерой преодоления личностью заданных обстоятельств, а, в конечном счете, мерой преодоления самой себя. По мнению Д.А. Леонтьева, показателем стабильной самооценки у жизнестойкой личности выступает наличие определенного сигнала о том, что в жизни все в порядке или, наоборот, что означает необходимость перемен в жизни и в отношениях с миром. Как элементы жизнестойкости ученый рассматривает свободу от настоящего и прошлого, то есть возможность черпать побудительные силы для своего поведения в планируемом будущем, умение использовать эти силы для достижения необходимого результата и ответственность, то есть понимание человеком способности изменять окружающую действительность и собственную жизнь .

С.Л. Рубинштейн опережает взгляды С.Мадди. Он говорит о двух способах существования человека, а, следовательно, о двух вариантах отношения к жизни. Первый – понимание жизни, не выходящей за пределы непосредственных связей и отношений (то есть на основе биологических и социальных потребностей по С. Мадди). А второй вариант связан с появлением рефлексии (то есть психологические потребности по С. Мадди).

Термин жизнестойкости Л.А. Александрова (2005) определяет как психологическую живучесть, а также как показатель психического здоровья человека. В понимании Р.М. Рахимовой жизнестойкость молодежи – это комплекс ценностных установок, которые позволяют молодежи создать свой жизненный проект, сделать его позитивным .

С.А. Богомаз установил связь жизнестойкости человека с возможностью преодоления стрессовых ситуаций, с высоким уровнем развития физического и психического здоровья, с чувством оптимизма и удовлетворенности собственной жизнью .

Таким образом, можно сделать вывод, что интерес к феномену жизнестойкости возник в психологической литературе в контексте изучения таких явлений, как стрессоустойчивость, субъектность, жизненные миры личности. В психологической науке формировались вопросы относительно возможности человека развивать свою личность в трудных и неблагоприятных обстоятельствах жизни. Мы считаем, что на сегодняшний день теория С. Мадди и Д. Хошабы является наиболее разработанной и целостной, при этом имеющую мощную эмпирическую базу, поэтому понятие жизнестойкости мы отождествляем с «hardiness» и рассматриваем жизнестойкость как особый паттерн структуры установок и навыков, благодаря которому можно превратить изменения, происходящие с человеком в его возможности, как систему убеждений о себе, мире, об отношениях с миром.

Список литературы:

1. Адлер, А. Наука жить [Текст] / А. Адлер. – Киев: Port – Royal, 1997. – 315 с.
2. Александрова, Л. А. К концепции жизнестойкости в психологии [Электронный ресурс] / Л. А. Александрова // Сибирская психология сегодня: сб. научн. трудов. – Электрон. журн. – Кемерово, 2003. – Вып.2. – С. 82 – 90. –Режим доступа: http://window.edu.ru/catalog/pdf2txt/840/67840/41208?page=9, свободный. – Загл. с экрана (дата обращения: 18.02.2016).
3. Анциферова, Л. И. Психология формирования и развития личности / Л. И. Анциферова // Психология личности в трудах отечественных психологов: Хрестоматия / под ред. Куликова Л. В. – Санкт-Петербург: Питер, 2009. – C. 213-218.
4. Богомаз, С. А. Жизнестойкость человека как личностный ресурс совладания со стрессами и достижения высокого уровня здоровья / С. А. Богомаз // Здоровье нации – основа процветания России: мат-лы науч. -практ. конгрессов IV Всероссийского форума. – Т. 2. – Москва: КСП+,2008. – С. 18-20.
5. Ванакова, Г. В. Психологическая поддержка развития жизнестойкости студентов: дис. …д-ра. психол. наук / Г. В. Ванакова. – Биробиджан, 2014. – 462 с.
6. Леонтьев, Д. А. Новые ориентиры понимания личности в психологии: от необходимого к возможному /Д. А. Леонтьев // Вопросы психологии. – 2011. – № 1. – С. 3-27.
7. Леонтьев, Д. А. Тест жизнестойкости [Текст]/ Д. А. Леонтьев, Е. И. Рассказова. – Москва: Смысл, 2006. – 63 с.
8. Логинова, М. В. Психологическое содержание жизнестойкости личности студентов: автореф. дис. … канд. психол. наук / М. В. Логинова. – Москва, 2010. – 225 с.
9. Мадди, С. Смыслообразование в процессах принятия решения / С. Мадди // Психологический журнал, 2005. – Т. 26. – № 6. – С. 85–112.39
10. Юнг, К. Воспоминания, сновидения, размышления [Текст] / К. Юнг. – Миск: Харвест. – 2003. – 496 с.